– И давно там живешь? – спросила женщина, выруливая на трассу.
– С рождения, – автоматически отвечаю.
– А говоришь по нашему хорошо.
Сама она произносила слова чисто, но ухо ловило неправильность речи. Явно в детстве на другом общалась. Азиатка. В СССР их полно. Не помню я всех, как они правильно называются и чем отличаются одни от других. Вот когда я в Афганистане шиитских мудджахедов ловил, там куча всяких народностей имелась. И все друг друга называли не слишком прилично, а при удобном случае резали. Лучше не поднимать этот вопрос. Вдруг faux pas?.[15]
– Знаю это здание, – отреагировала моментально, услышав адрес, – там сплошь какие-то государственные конторы. Сразу дела. Не шпион случаем?
Ага, стал бы сознаваться даже правда, подумал с недоумением. Дурацкий вопрос.
– Да ну, это ваших все ловят. То они чего-то экономическое тащат вроде компьютерных технологий, то дипломатов за руку хватают.
– Наши разведчики, – наставительно заявила она. – На пользу Родине стараются.
А, нормальное дело. У них разведчики и патриоты, а у нас шпионы и продажные гады.
– А почему так странно едут? – спросил, пытаясь перевести нашу беседу в другое русло. – Дорога пустая, милиции нет, а все двигаются тихонько. Этот вон проехал сейчас будто мимо стоячих.
В принципе меня трасса удивила. Все-таки сидит нечто в подсознании про СССР из книжек. Бедность, убогость и разбитые дороги. Ага, у нас практически такое же на скоростных дорогах. Четыре полосы в обе стороны, посредине островок с барьером, никаких светофоров, нормальные двух и трехуровневые развязки. Пили себе с дикой скоростью. Тем более нет тумана, светло и машин не слишком много. То есть присутствуют, но какие-то на удивление правильные и вежливые.
– Так понатыкали кругом камер, – с раздражением сказала она и показала рукой, куда-то в сторону столба. – Козлы. Ставят две камеры на выверенном расстоянии и измеряют среднюю скорость всех проезжающих. Превышающим штраф почтой. Штраф теперь приходит с другой формулировкой, не вы были сфотографированы при поездке со скоростью…, а ваша средняя скорость на участке…
Я присмотрелся, натурально висит. И похоже специально не покрашена как у нас в заметный оранжевый цвет. Половина чисто ящики, для вида, помимо school zones.[16] Здесь не пугают. Да еще и часто на удивление торчат.
– Кто постоянно ездит, эти штучки знают. Превышать скорость себе дороже. Ты уже сорок раз забыл, когда проделал нечто, а фотография со штрафом приходит. Причем и владельцу транспорта, и на фирму, если машина не своя. И попробуй не оплатить. Они гады специально не напоминают, а каждый месяц накрутка вдвое. Через пару лет повестка в суд и сумма набежала, хоть вешайся.
Дело знакомое до безобразия. Никто тебя не тормозит. Потом по почте придет штраф с фото, и пожалуйста – обращайся в суд, если не согласен.
Она горестно вздохнула и полилась страстная жалоба на все и вся. Я удачно нажал на больное место. Бюрократы в учреждениях, налоговики, хозяева таксисткой компании, у которых она работала в подаренде, выплачивая оговоренную сумму, растущие цены, ополоумевшие политики.
Когда и куда исчез в данном заявлении патриотизм, я не уловил. Ну когда речь заходит о растущих ценах реакция и у нас схожая. Гордость за страну испаряется и остается сплошное недовольство. Правда в Штатах с малознакомым беседовать о политике считается дурным тоном.
Короче все сделали своей целью мешать нормально жить и зарабатывать бедной таксистке. Включая соседей и собственных детей. Слова, употребляемые при этом, были самые разные и нередко нецензурные. Она вела себя страшно расковано, будто мы с ней не первый день знакомы. Монолог продолжался минут двадцать, изредка поощряемый моим невразумительным мычанием и поддакиванием. Уже на виду первых домов начала иссякать и повторяться.
Я с интересом отметил, что в длинном перечне подлецов почему-то отсутствовала милиция и дорожная в частности. Странно. Ее что не разу не ловили? Такого не бывает. Любой водила, а профессионально занимающийся этим в обязательном порядке рано или поздно нарушает правила.
Задал вопрос и выяснил любопытные подробности. Нет, что в тюрьмы регулярно толпами отправляют воров, коррупционеров и государственных чиновников, причем с тяжелыми сроками, а иногда и под расстрельную статью за размер взяток идут – это я знаю.
Якобы данный контингент по численности в советских зонах не то четвертый, не то пятый по численности. По разным книжкам бродила достаточно дикая цифра в полтора миллиона взяточников, загремевших на нары за последние тридцать лет.