В правление Николая II завершила работу специальная комиссия, учрежденная Александром III в 1881 году, но уже под председательством криминалиста Н. С. Таганцева. Составленное ею Уголовное уложение вступило в силу 22 марта 1903 года. В отличие от Уложения о наказаниях 1845 года оно устанавливало более детальный перечень государственных преступлений и усиление наказаний за их совершение.
Кодекс политических преступлений заключен в трех главах Уголовного уложения: «Глава третья. О бунте против верховной власти и о преступных деяниях против Священной особы Императора и Членов Императорского дома», «Глава четвертая. О государственной измене» и «Глава пятая. О смутах».
Новое Уложение в явном виде за умысел не преследовало, но лишь в явном. Приведу содержание статьи 100 третьей главы:
«Виновный в насильственном посягательстве на изменение в России или в какой-либо ее части установленных Законами Основными образа правления или порядка наследования Престола или на отторжение от России какой-либо части наказывается: смертной казнью.
Если, однако, такое посягательство обнаруживается в самом начале и не вызвало особых мер к его предотвращению, то виновный наказывается: срочной каторгой.
Посягательством признается как совершение сего тяжкого преступления, так и покушение на оное» [178].
Покушение на посягательство. Что-то уж очень расплывчатое. Следует все же признать, что Уголовное уложение 1903 года явилось шагом вперед в российском законодательстве. В нем отсутствуют пытки, телесные наказания, жестокие казни и вознаграждения за доносы.
ОХРАННЫЕ ОТДЕЛЕНИЯ
Вслед за выстрелом Каракозова летом 1866 года при Канцелярии петербургского градоначальника появилось новое учреждение политического сыска — Отделение по охранению общественного порядка и спокойствия в столице. Через год вся Россия покрылась сетью Губернских жандармских управлений, ведавших «политическим розыском и производством дознаний по государственным преступлениям». Совместно с III отделением они осуществляли политический сыск в империи. После ликвидации III отделения распоряжением министра внутренних дел М. Т. Лорис-Мели-кова при канцелярии Московского обер-полицмейстера 1 ноября 1880 года было открыто Секретно-розыскное отделение, аналогичное подразделение появилось и при Варшавском губернаторе. В соответствии с положением об усиленной охране от 14 августа 1881 года все три отделения по охранению общественной безопасности и порядка (Охранные отделения) были подчинены Третьему делопроизводству Департамента полиции [179]. По замыслу правительства они принимали на себя основную нагрузку по предотвращению и пресечению политических преступлений. Охранные отделения были призваны содействовать ослаблению зависимости Департамента полиции от Отдельного корпуса жандармов, так как вслед за ликвидацией III отделения политическая полиция ощутила падение своего влияния на действия жандармерии при производстве сыска. Объяснялось это подчинением Отдельного корпуса жандармов Военному министерству (как военная полиция) и министру внутренних дел как его шефу. Бывший директор Департамента полиции А. А. Лопухин писал в 1907 году:
«Итак, Отдельный корпус жандармов был учрежден для охраны самодержавной монархической власти, ему поручена борьба с государственными преступлениями. Он никакому надзору .не подчинен, кроме надзора своего начальства. Он числится по одному ведомству, а подчинен главе другого. Он имеет двух руководителей,— из них одного законного, но безвластного, другого незаконного, но наделенного властью. Для него закон и приказание начальства, по своему значению тождественны» [180].
Министр внутренних дел, обремененный всевозможными заботами, не мог заниматься координацией действий Департамента полиции и Отдельного корпуса жандармов. Практика сотрудничества этих двух учреждений показала, что их успешное взаимодействие «зависит исключительно от характера личных отношений между корпусным начальством и директором департамента полиции» [181]. Департаменту полиции требовался помощник, принадлежавший только ему, не зависящий ни от чьих личных отношений и имеющий общего с ним начальника. Таким помощником стала система Охранных отделений. Департаменту полиции не удалось избежать трений и с Охранными отделениями, и там проявлялись личные отношения — они всегда оказываются решающими, когда отсутствует ясно сформулированный закон или поощряются отступления от него.
179
164 См.: Шинджикашвили Д. И. Сыскная полиция царской России в период империализма. Омск, 1973. С. 24.