Она Отказалась ехать за границу и продолжала работу на юге России, пытаясь восстановить разгромленную «Народную волю». Осенью 1882 года Вера Николаевна посвятила С. П. Дегаева во все связи с провинциальными кружками, включая Военную организацию партии «Народная воля». Фигнер поручила отставному штабс-капитану Дегаеву осуществлять связь между руководителями партии и Военной организацией. Еще в 1880 году по его инициативе в Артиллерийской академии и Константиновском училище были созданы народовольческие кружки. Вскоре из представителей нескольких кружков образовался центральный кружок, ставший ядром Военной организаций В его состав вошел Дегаев. Поэтому многие офицеры-народовольцы знали его как одного из основателей Военной организации. Они абсолютно доверяли ему и в большинстве относились к нему с симпатией Даже начавшиеся осенью 1882 года аресты не бросили на Дегаева и тени подозрения.
Многочисленные поездки Дегаева по России, Кавказу и Украине предпринимались им с целью установления личных контактов с периферийными группами революционной молодежи. В его распоряжении оказались сведения обо всех активных членах партии «Народная воля», действовавших на территории Рюссии. Введенный В. Н. Фигнер в состав руководства партии, Дегаев инспектировал работу периферийных кружков Член Военной организации «Народной воли» И. П. Ювачев[302] оставил воспоминания о поездке в Одессу в конце ноября 1882 года: «Дошла до меня очередь идти в конфессионал к Дегаеву. Он узнал откуда-то, что я знаком с химией и теоретически знаю, как приготовить динамит, поэтому он предложил мне устроить динамитную мастерскую.
— Я теоретик,— говорю я ей,— а не практик. Самостоятельно я не могу взяться за такое серьезное предприятие.
— Это неважно! — перебивает меня Дегаев.— Пусть захватят жандармы в самом начале производства динамита. Главное, что они будут знать, что опять готовится покушение на кого-то...
Ну, думаю себе, как ты легко распоряжаешься людьми. До сих пор я слышал о пушечном мясе. Теперь ты хочешь быть поставщиком жандармского мяса»[303] .
Страшно и странно, что Дегаев не остерегся открыто предлагать такое...
26 ноября 1882 года С. П. Дегаев с женой под фамилией Суворовы поселились в Одессе и занялись организацией на своей квартире тайной типографии. Приведу извлечение из дознания об этой типографии: «В начале декабря 1882 г. было замечено, что некоторые лица, известные своею политической неблагонадежностью, имеют частные сношения с бывшим поднадзорным Афанасием Спандони-Басманджи (известный народоволец.— Ф. Л), а этот последний с неизвестным человеком, который, в свою очередь, водится с лицом (С. П. Дегаев.— Ф. Л.), окружающим себя большою таинственностью и тщательно скрывающим свою квартиру. Наблюдению удалось обнаружить дом, в котором проживало это лицо (Успенский переулок, № 8, кв. 27), а 9 декабря его видели едущим с вокзала железной дороги и везущим оттуда большую плетеную корзину и сундук. С этого дня неизвестный стал проявлять еще большую осторожность и реже прежнего оставлять свою квартиру. Ввиду возникшего подозрения, что квартира эта служит для революционных целей, 19 декабря он был арестован на улице (...)»[304].
Вслед за Дегаевым всех работавших в типографии арестовали и препроводили в Одесскую тюрьму. Л. Н. Дегаева в тот же день дала откровенные показания обо всех, кого знала, «оговорила самым добросовестным манером». Воспользовавшись этим, жандармский полковник А. М. Китайский вынудил молодую народоволку М. В. Калюжную, работавшую в типографии Дегаева, подтвердить ее показания. Дегаеву вскоре под залог в 1500 рублей выдали матери на поруки, а Калюжную отправили в Петропавловскую крепость, где она просидела более полугода [305].
На первом же допросе С. П. Дегаев и его жена назвали свои настоящие фамилии. Объяснить это можно только желанием Дегаева сообщить Судейкину о своем аресте. Позже он «признался» члену Исполнительного комитета партии «Народная воля» Л. А. Тихомирову, что в Одесской цитадели его завербовал подполковник Судейкин, соблазнив ролью посредника между правительством и народовольцами. Дегаев солгал, чтобы уменьшить число жертв своего предательства, он лгал еще и потому, что задолго до ареста на примере своего брата превосходно усвоил цену слова инспектора охранки.
Судейкин приезжал в Одессу не вербовать Дегаева, а выручать своего агента. Даже в тюрьме Дегаев, перестукиваясь с заключенными, спешил выведать у них сведения о народовольцах и для прикрытия своего предательства сообщил, что некто Антонов, офицер из Тифлиса, всех оговаривает[306]. Член Военной организации Антонов был добрым приятелем Дегаева, затем им преданным.
302
36 И. П. Ювачев — отец писателя Д. И. Хармса. См.: Глоцер В. Легенды и правда о Данииле Хармсе//Московские новости, 1988, № 35. С. 16.
304
38 Дознание о тайной типографии «Народной воли», обнаруженной в Одессе 19 декабря 1882 г.//Былое, 1907, № 8. С. 290.
305
39 См.: Спандони-Басманджи А. А. Страницы из воспоминаний// Былое; 1906, № 5. С. 19. Подп.: А. Спандони. Автор работал в типографии Дегаева.