— А как в эту картину вписывается Мурхауз?
Андерман, не поднимая головы, ответил:
— Точно не знаю, могу лишь поделиться своими догадками. Занглин часто встречается с этим человеком, поскольку он был членом комитета, составленного из самых влиятельных людей города для шефства над отрядом. Предполагалось, что отряд будет согласовывать свои действия с частными агентствами, охраняющими многие компании в городе. Но это же безумие. Привлекать посторонних к самым секретным операциям. — Он помолчал, подумал и продолжал: — Полицейский, я могу высказать лишь свое мнение. Я думаю так же, как Джо Манелли. Мурхауз имеет собственный секретный отряд внутри нашего. Отряд в отряде. Ударная группа для элиты, члены которой не числились в отряде, а были рассеяны по управлению. У нас не было выбора. Город заложен банкам и нефтяным компаниям. Они могут потребовать оплаты в любой момент, когда захотят.
— Кто отдал приказ о создании этого отряда и каково его назначение? — спросил Мэлоун.
— Хотел бы я знать, — ответил Мак-Куэйд.
— Занглин создал официальный боевой отряд, — сказал Мэлоун.
— Это было совершенно секретное подразделение. В него принимали людей по особому списку.
Мэлоун сердито взглянул на Мак-Куэйда.
— Давно уже не секретное. Слишком много трупов. Кто платил по счетам?
— Был образован фонд в несколько миллионов долларов, чтобы давать взятки. Каждая корпорация внесла свою долю. Они назначили распорядителя расходов, который стал связным между управлением и деловыми людьми.
— Картер Мурхауз — Настройщик Роялей.
— Да, — подтвердил Мак-Куэйд.
— Они создали оптическое предприятие «Симонсон» на Голландских Антильских островах для отмывания денег и оплаты счетов. Держу пари, что этот фонд не единственный, просто о существовании других мы не знаем. И у Занглина, у Станислава и его приятелей есть свой собственный волшебный источник зелененьких. Им нужно лишь, чтобы Мурхауз вовремя отвернулся, пока они набивают карманы.
Мэлоун задумался. Почему Мурхауз допустил это? Конечно, не из-за денег. Почему разговор шел о бомбах? Рисковать прикрытием? Где мотив?
Мэлоун повернулся к Андерману.
— Что случилось с Сарой? Почему ее убили?
Андерман достал сигарету, постучал ею по столу, потом вдруг разломил и выбросил.
— Хотите знать, полицейский? Хорошо, я скажу. Сара преподавала вашим компьютерный курс, когда встретила Станислава. Они начали встречаться. Узнав об этом, я приказал ей немедленно это прекратить, сказал, что связь с полицейским делает невозможным ее работу у нас. Она ответила, чтобы я не лез в ее личную жизнь. Мы старались отговорить ее. Она ушла от нас и продолжала встречаться со Станиславом. Он устроил ее на работу к Брэкстонам. Я взывал к ее благоразумию, но тщетно. Она стала выходить в свет со Станиславом и его друзьями и увидела, что они сорят деньгами. У нее возникли подозрения, она позвонила мне. Начала задавать вопросы об источниках финансирования отряда. К этому времени Станислав уже ей надоел, она захотела вернуться. Я попросил ее подождать и постараться разузнать, чем они занимаются. Одновременно я сумел внедрить Андреа Сент-Джеймс в «Интермедию». Саре приказал никогда не связываться со мной напрямую. Она должна была делать это через Андреа. Они ежедневно звонили друг другу. Сара что-то нашла. Она начала говорить про Библию и Песнь. Дело в том, что около нее постоянно торчал либо Станислав, либо кто-то из Брэкстонов. Она не могла говорить по телефону открытым текстом. Когда Андреа сказала мне о Лэндсфорде, я не связал его с фортом. «Один армейский офицер», сказала она.
Андерман бесцельно бродил по комнате. Казалось, он в растерянности. Посмотрев на всех по очереди, опять сел и продолжил рассказ:
— В четверг, перед тем как ее убили, Сара провела ночь у Станислава. Она была в ванной, когда обнаружила в шкафчике список и микрофильм. Узнала адреса, указанные в списке, спрятала все в своей записной книжке и пошла в спальню. Утром он сделал ей предложение. Она не ожидала и рассмеялась. Но, заметив, как изменилось его лицо, взяла себя в руки. Сказала, что ее устраивают и нынешние отношения. К тому же ее родители никогда не дадут согласия на такой брак. Видите ли, полицейский, во многих отношениях Сара была странной женщиной. Она могла вступать в интимные связи только с людьми иной веры. Один короткий роман за другим. Как только мужчина начинал относиться к ней слишком серьезно, она порывала с ним. Роковая женщина. К несчастью, дети Холокоста[13] не сохранили чистоту души.