— Марк. Пишите, что квартальный смотритель, капрал жандармерии округа Тальпасто, какой тут точный адрес?… Двинт Нолле, оказал при задержании сопротивление… Придумайте по уму. И все остальное тоже своими словами запишите. Твари из червоточины при повышении коэффициента абскурации пространства-времени вследствие планового отключения стабилизаторов Гирты и далее по тексту. Уровень в доме немного превышен, похоже, остаточный. В общем все умерли, сожрали всех.
Даскин отстал от капрала, плюнул на него и закурил. От злобы и возбуждения его трясло.
— Всю жизнь у них так было, когда жалуешься, никогда нарушений не находят, все у них в порядке, пока на трупы не приедут.
Но он успокоился также быстро, как и рассердился.
— Впрочем, и этим поделом — заключил он, кивая в сторону лестницы на второй этаж, где в комнатах лежали тела потерпевших — сами виноваты. Нечего было всякую дрянь в дом тащить. Но эта мразь должна была хотя бы рапорт подать… Вот будет ему теперь, станет примером для других. Бардак сплошной у вас тут, Лео. Куда смотрит Хельга.
— Если бы у нас — с мрачной усмешкой бросил ему из дверей Фанкиль — это в Гирте. Мы-то все понаехавшие, не местные.
Остаток дня ушел на то, что Вертура, Инга и приставленные к ним лейтенант квартальной самообороны с двумя дружинниками и местный доктор разбирали подвал. Из города, из морга центральной комендатуры, приехала сильно опоздавшая, заказанная еще днем, телега. Всех тварей, что сейчас не подавали абсолютно никаких признаков жизни, погрузили в кожаные мешки и покидали в кузов поверх уложенных штабелем, укрытых черной ветошью тел. Туда же посадили и травмированного арестованного квартального Двинта Нолле. С ними верхом уехал в город и детектив. Фанкиль, Инга и Даскин остались на месте преступления, сказали передать инспектору Тралле, что вернутся поздно вечером.
Дождь припустил. Над унылыми серыми прудами стояла холодная осенняя марь. Капли шелестели в листьях высаженных по берегам, могучих, разлапистых и должно быть очень старых, ив. Рыбы поднимались из сумрачных глубин, высовывали из воды массивные морды, подставляли под дождь разинутые рты, хватали, щипали, уносили в пучину упавшие в воду уже подернутые ароматной гнилостной желтизной листья.
В домике смотрителей в окне теплился свет. Изможденный, мокрый обходчик понукал вялую кобылу, курил трубку, с настороженным и хмурым выражением глядя вдоль дороги, оправлял, чтобы не заливало лицо, капюшон пелерины.
Вертура зашел на первый этаж, передал в криминалистическую лабораторию доктора Фарне, какому-то тощему невнятному серому типу, что представился лаборантом, один из мешков с тварями и аннотацию от Фанкиля. Расписался в журнале и забрал корешок квитанции о передаче улик. Поднялся наверх, принес инспектору Тралле предварительный отчет о расследовании. Тот пробежал глазами строки, сморщив лицо в гримасе абсолютного омерзения, принюхался в трубочном дыму своего кабинета, не пьян ли детектив, занес запись в журнал и жестом указал, что Вертура ему больше не нужен и может идти.
— А слышали вчера про сэра Гонзолле? — резко и весело проорал детективу прямо в лицо тот самый капитан, что недавно ударил его и плюнул на Марису, подловив Вертуру, когда тот спускался по центральной лестнице на первый этаж в холл.
— Нет — коротко и мстительно ответил Вертура — я занят, спешу, важное поручение.
— Ну так в «Скандалах» еще прочтете! — ничуть не смутившись столь резкого ответа, самодовольно бросил пьяный капитан раздосадованному Вертуре и загремел по коридору прочь, рассказывать в кабинетах новую сплетню про чудачества эксцентричного рыцаря.
— Конфетки «Варсануф»? — скептически уставилась на купленный в лавке на проспекте кулек перевязанный фирменной черно-синей ленточкой в руках детектива Мариса и с укором заявила — когда в следующий раз поедешь на трупы, одеколона с лавандой, заколку для плаща, мыла и еще один фужер привези. Что ты за детектив такой! Всему тебя нужно учить. Как будто и ни полицейский!
В квартире было холодно, печь не горела. Тяжелый мокрый плащ висел на вешалке. От него на всю комнату тянуло сыростью. В углу, у кресла, валялся, сушился, раскрытый зонтик, на столе в беспорядке лежали листы бумаги и перья, а на поленнице громоздилась куча грязных черновиков, свернутых для растопки в жгуты. Работа явно не клеилась. Мариса уже успела сходить в редакцию «Скандалов», поругаться из-за того, что еще к полудню должны были быть готовы статьи о конфузах, случившихся на фестивале, анекдотах и иных актуальных происшествиях. Но как-то так получилось, что каждый из корреспондентов и колумнистов подумал, что если он сам немного отдохнет на празднике, то остальные уж точно напишут хоть что-нибудь и ничего страшного не случится. Оправдается как-нибудь, все же люди, с каждым бывает. В результате чего, как и в прошлом году, внеочередной номер, который должен был до упаду развлечь сегодняшним воскресным вечером всю Гирту, так и не вышел и редактор был просто в бешенстве.