— …и про дверь в вечность. Да, я забыл, об этом ты еще не знаешь. Джон был непростым орешком. Все к лучшему.
— Самоубийство, да? — с тревогой спросил Майк. — Кузен Александр был на удивление немногословен по этому поводу. Что именно произошло? Как Джон умер?
Мистер Кэмпион пригубил виски.
— Сегодня в девять утра Джон набрал воду в ванну и заперся изнутри — скорее по привычке, поскольку миссис Пил вызвали к родственнице. Он был дома один, а потому зажег колонку самостоятельно. Закрытое окно почему-то заело. Джон оказался в замкнутом помещении наедине с кошмарной смертоносной штукой из меди — я имею в виду допотопную газовую колонку; тот еще раритет. Вода, как тебе известно, поглощает запах угарного газа, а для отравления достаточно совсем немного этой гадости. Словом, когда часов в одиннадцать миссис Пил приехала назад, ванная была закрыта и на стук никто не отвечал. Экономка вызвала коменданта, они выбили дверь. Джон лежал в ванне, голова под водой. Надышался газа, потерял сознание, ушел под воду. Утонул, собственно.
— Похоже на несчастный случай. — Майк утомленно потер лоб. — А как я… В смысле, при чем тут я?
— У миссис Пил хватило ума не подымать шум. Она позвонила Таннеру, тот мигом прилетел и обнаружил полотенце в вытяжной трубе. До нее легко достать с пожарного выхода. Пара-тройка нюансов — и Таннер начал подозревать, что совершил ошибку. А очень скоро был уже в этом уверен. Тут еще я поведал ему небольшую байку, имеющую отношение к делу, и он наконец довершил необходимое. В полиции, знаешь ли, не хотят осудить невиновного; по их словам, они этого как огня боятся.
— Необычное самоубийство, — сказал Майк. — Видимо, Джон решил, что выбранный способ говорит сам за себя, раз не оставил записки.
Мистер Кэмпион рассеянно кивнул. Он не упомянул еще о паре улик и упоминать пока не планировал. Во-первых, окно ванной не просто заело — в него был вбит клин снаружи; а во-вторых, телеграмму, вызвавшую миссис Пил к замужней дочери в Ист-Патни, в дом без телефона, эта самая дочь не посылала.
— Все правда, Кэмпион. — Майк сел удобней, закрыл глаза. — Самое ужасное, что это никакой не страшный сон. Происходит на самом деле.
— А давай сбежим, — предложил вдруг Кэмпион. — За границу. Мисс Керли сейчас расстроена, но она оправится, а заботы о конторе ее отвлекут. К тому же у тебя есть толковые сотрудники. Личный телефонный звонок каждому автору пойдет делу на пользу; писатели, как никто другой, понимают потребность в уединении.
— Было бы неплохо. — В глазах Майка мелькнул интерес.
— Ловлю на слове. Ну что, сегодня проведешь вечер дома в одиночестве?
— Нет. В суде был Джимми Бенгерс. Когда все кончилось, он подошел, предложил вечерком меня проведать. Знаешь его?
— Гольфист?
— Он самый. Вот-вот придет. Джимми — хороший малый. Знает, когда лучше помолчать. Мы с ним всю жизнь знакомы. Ричи, скорее всего, тоже будет. Надеюсь, старому чудаку кто-нибудь все рассказал?
— И я надеюсь, — туманно ответил мистер Кэмпион. — Послушай, я пойду, у меня дела. Позвоню тебе утром.
Он оставил Майка в кресле и имел удовольствие встретить в вестибюле подъезда мистера Джеймса Бенгерса: дородный молодой человек в одной руке держал плетеную бутыль, в другой — корзину с едой, а из нагрудного кармана стыдливо выглядывала зубная щетка, сунутая туда второпях.
Мистер Кэмпион кивнул дежурному полицейскому, проложил себе дорогу сквозь толпу на тротуаре, дошел до Скотленд-Ярда и довольно долго проговорил там с суперинтендантом Станиславом Оутсом — старым другом, которому было что рассказать.
Наконец в начало одиннадцатого мистер Кэмпион прибыл к себе на Боттл-стрит. В прихожей его встретил Лагг в воротничке — верный знак необычного гостя. Сердце Кэмпиона оборвалось. Лагг негодовал.
— Чертов бывший легавый, — сообщил он слишком громким шепотом. — Мало мне старого Бета, с ним еще можно иметь дело, но этот тип явно был не выше сержанта. Никак не могу его выставить. Сами попробуйте.
Окажись сейчас рядом с мистером Кэмпионом мисс Керли, она узнала бы гостя сразу же. Крупный пожилой полицейский в отставке, с круглым красным лицом и кустистыми бровями, встал при появлении хозяина из кресла, улыбнулся — одновременно застенчиво и дружелюбно.
— Мистер Кэмпион, полагаю? Позвольте представиться: Ливингстон, служил в Столичной полиции. Простите за столь поздний визит, завтра в шесть сорок утра у меня поезд обратно в Норидж.
При упоминании норфолкского города лицо мистера Кэмпиона просветлело, и он тепло потряс руку гостя.