— Даже не знаю, могу ли я спрашивать… — проговорил старик после долгой паузы, глядя в морскую даль. — Но ведь ты, принцесса, в него влюблена, не так ли?
Не представляя, что на это ответить, я протянула руки к дремавшему Дону, потрепала его по загривку. Пес с недовольным видом открыл глаза и то ли громко выдохнул, то ли тихонько рыкнул. А затем вывернулся из моих рук, оббежал всю каюту по кругу и плюхнулся обратно на свое место под солнцем.
— Может, и так… — ответила я двусмысленно. И спросила уже сама: — Вы думаете, он когда-нибудь сможет покинуть убежище? И вернуться к жене и ребенку?
Ничего не ответив, старик взял в руки шкатулку и глубоко вздохнул.
— Лично я сомневаюсь, — продолжала я. — По-моему, больше нигде, кроме убежища, он теперь жить не сможет. Его сердце стало слишком густым и плотным. Если R выпустить во внешний мир, он разорвется на мелкие кусочки. Как глубоководная рыба, которую слишком быстро вытащили из воды. И моя задача как раз в том, чтобы удерживать его на дне.
— Вот как… — пробормотал старик, глядя на свои руки, и кивнул. Дон, явно собираясь поспать еще, почесал лапой челюсть и с блаженством потянулся всем телом.
И в эту секунду откуда-то с неба раздался чудовищный грохот.
Мы со стариком вскочили на ноги и, пригнувшись, уперлись ладонями в стол. Дон распахнул глаза и еще через миг стоял на всех четырех лапах, натянутый как тетива.
Паром заходил ходуном. Почувствовав, что куда-то улетаю, я бросилась на пол и вцепилась в ножку дивана. Шкаф, посудные полки, радиола, торшер, часы с маятником — буквально все в каюте вокруг нас срывалось с места, падало и крушилось.
— Землетрясение!! — крикнул старик.
21
Когда все перестало качаться и глаза мои снова открылись, первым, что я увидела среди обломков раскуроченной утвари, был Дон, забившийся под диван и дрожавший от ужаса.
— Ну, чего ты… — пробормотала я. — Все в порядке. Иди сюда!
Раскидав завал из торшерной стойки и ящиков от комода, я нырнула под диван, сгребла пса в охапку и вытащила наружу.
— Э-эй, вы где?! — окликнула я старика. — Вы целы??
Я наконец осмотрелась. В каюте царил такой кавардак, что вспомнить, где до этого сидел старик, было просто невозможно. Присоединяясь ко мне, Дон призывно гавкнул несколько раз.
— Здесь я! Здесь… — наконец отозвался старик. Голос был совсем слабый.
Старика придавило огромным комодом и завалило битой посудой. По лицу его текла кровь.
— Как вы там??
Я попыталась приподнять комод, но тот был таким тяжелым, что не сдвинулся ни на миллиметр, и я испугалась, что своей помощью сделаю старику только хуже.
— Забудь про меня и беги отсюда! — Его голос едва пробивался из-под завала.
— Не говорите глупостей! Я вас тут не оставлю.
— Беги! Сейчас шарахнет цунами!!
— Цу… нами? Это что??
— Долго объяснять! Огромная волна из-за горизонта. Приходит после землетрясения и сметает все вокруг… Будешь медлить — накроет и тебя!
— Я не понимаю, но… тогда бежим вместе!
Он задергал пальцами той руки, что выглядывала из-под комода, так, будто гнал меня прочь. Я же попыталась приподнять комод еще раз. Тот сдвинулся на какие-то несколько сантиметров и опустился назад. Дон таращился на меня с тревогой в глазах.
— Наверное, будет больно, терпите… Но когда я подниму, попробуйте выползать! Раз за разом — понемногу, слышите?..
Я повторяла все это, просто чтобы убедить себя в том, что у меня есть какой-то план. Мои колени были изрезаны каким-то стеклом — чулки порваны, все ноги в крови, но почему-то совсем не больно.
— Я скажу когда! На счет «три» выползайте, ясно? Главное — вместе, одновременно!
— Умоляю… Бросай это дело и беги!
— Да вы бредите, что ли?! Без вас? Не дождетесь!! — завопила я, распаляя себя перед очередным рывком… Как вдруг у самых лап Дона заметила длинный багор, которым открывали вентиляционный люк в потолке. «Рычаг!» — догадалась я, схватила его и просунула под угол комода.
— Раз… Два… Три!! — закричала я и навалилась на багор всем телом. Слава богу, на этот раз проклятый комод подался куда охотнее. Раздался оглушительный треск — то ли комода, то ли моей спины, — но я продолжала давить.
— Отлично, поехали дальше! Раз… Два… Три!!!
Из-под комода показались левые плечо и ухо старика.
И в этот миг паром зашатался снова. Не так яростно, как в первый раз, но достаточно, чтобы сбить меня с ног: не вцепись я покрепче в багор — снова бы рухнула на пол.