Этот злосчастный вторник не задался с самого утра. Сначала сломалась электробритва, и Юрий Фёдорович долго искал заброшенный станок, а потом, уже опаздывая на работу, нервно и суетливо скоблил лицо тупым лезвием. И, конечно, порезался. В двух местах. Дальше – больше. Выскочив на улицу, он только на остановке сообразил, что впопыхах забыл дома кошелёк. Возвращаться было уже некогда, пришлось ехать зайцем, потея от волнения и страха. На работе старший инженер Рачков подложил ему свинью: взял да склеил дихлорэтаном ножницы. Ясное дело, просто пошутил. Ну достал человек из химлаборатории какого-то суперклея и решил побаловаться. Кольца склеились намертво. Ох, и дурацкий был у Юрия Фёдоровича вид, когда он пытался и никак не мог их раздвинуть. И пока он левой рукой листал схемы, правой дёргая ножницы, позвонил начальник отдела. Юрий Фёдорович бросил схемы, и, не переставая думать о своём, снял трубку. Звонил начальник отдела. Весьма раздражённым голосом он вызвал Юрия Фёдоровича к себе. Делать нечего – пришлось всё бросать и бежать на второй этаж. Ножницы, зараза, с руки никак не снимаются… Ну и ладно, так сойдёт.
К начальнику в кабинет он вошёл без стука, с глупым вопросом «Вызывали, Виктор Игнатьевич?». Шеф кивнул ему головой на стул напротив стола, приглашая присесть.
– Тут приказ Генерального пришёл, Юрий Фёдорович. Ознакомьтесь, Вас касается.
Юрий Фёдорович взял в руки протянутый лист и ознакомился. В приказе за порчу казённого имущества ему, Сухорукову Ю.Ф., объявлялся выговор без занесения с лишением месячной премии.
– За что? – искренне удивился Юрий Фёдорович.
– Ваша служебная о бракованных электромоторах? – поинтересовался в ответ шеф.
– Моя.
– Скажите, кто Вам поручил заниматься не своим делом? Какого дьявола Вы вообще взялись за эти моторчики? Разве у Вас в плане есть эти работы?
– Нет…
– Какое вообще имеют отношение моторчики к Вашей работе?
– Никакого…
– Ну так зачем чёрт Вас дёрнул соваться?
– Но они же оказались бракованными! Я предотвратил возможные сбои, а то и аварии! Ведь все моторчики перегорели через пять с небольшим минут…
– Милый Вы мой Юрий Фёдорович. Вы случайно не забыли, где работаете? Что мы с вами тут создаём-проектируем? Я Вам напомню. Создаём мы ракеты класса земля-воздух, чтобы ими сбивать самолёты и ракеты противника. А Вы помните время жизни нашего Изделия? Да в ней топлива на две минуты работы! Неужели Вы не знаете, что там все исполнительные механизмы разовые? Вы ж сами проектируете БЧ, боеголовку. Её Вы тоже будете проверять на долговечность работы, а? Да этот Ваш моторчик за пять минут просто изнашивается в пыль! И работает он в режиме постоянного перегруза и перегрева, потому что он должен быть максимально лёгким и компакным. Теперь понятно, почему они перегорали?
Юрию Фёдоровичу было понятно. Он сидел, понурившись, и машинально пытался сдёрнуть проклятые ножницы с руки – сидеть с ними перед начальством оказалось не очень-то удобно. Наконец, ножницы сдались, и он с облегчением положил их на широкий стол шефа. Тот, побросав громы и молнии, немного успокоился и, тяжко вздохнув, произнёс:
– Идите. И подумайте. И чтоб впредь в чужой огород не соваться! Ваше дело – боеголовка. Ясно?
Юрий Фёдорович согласно кивнул, молча встал и направился к двери.
– Погодите! Ножницы свои заберите, не нужны они мне.
Юрий Фёдорович так же молча вернулся к столу, забрал ножницы и вернулся к себе – переживать. И едва он занялся этим увлекательным делом, как опять зазвонил телефон, сбивая его с настроя. Юрий Фёдорович снял было трубку, с аппарата, но с удивлением увидел, что телефон поднялся в воздух вместе с ней. За спиной послышались смешки сотрудников. И трубку, значит, приклеили. Вот гады! Он потряс трубкой – не отрывается, будто аппарат вцепился в неё насмерть. Попробовал отодрать рукой – не вышло. Хороший какой клей… Тогда Юрий Фёдорович Взял со стола отвёртку, засунув тонкое широкое жало между трубкой и телефоном, легонько нажал. Трубка со щелчком отскочила, и он, прижав её к уху, крикнул «Слушаю!». Но было поздно, в трубке уже вовсю ныл гудок. Юрий Фёдорович положил трубку на место и развернулся к своим подчиненным, намереваясь устроить им хороший разгон.