- Да будет вам, земляки! Я за него заплачу, Трифон. В счет будущих доходов. - предложил Велко.
- Ой, смотри, Велко, не спугни удачу. - предупредил бай Иван, покачав головой.
- Тьфу ты, пропасть! - выругался Велко, - Все ты, бай Иван, какую-нибудь гадость скажешь!
- Ладно, мужики, хватит языки чесать, пошли по домам! - принялся поторапливать всю честную компанию Трифон и поднялся со стула, готовясь запирать свою корчму.
- И верно, засиделись мы что-то - подытожил бай Иван.
А на следующий день лКгкий ветерок усилился, над селом и его окрестностями собрались тучи, смешались с повисшим после очередных стрельб и взрывов над полигоном желто-коричневым облаком и пошел дождь. С виду обычный летний дождь. Кто знал, что он приведет к весьма неприятным для жителей села последствиям!
Весь урожай был непоправимо испорчен: листья и плоды покрылись коричневыми пятнами, даже трава как-то пожухла. Гордость Велко - помидоры и перец, как раз начавшие наливаться, вместо того, чтобы покраснеть всем на диво, почернели и съежились. Персики, абрикосы, сливы, яблоки и айва в садах местных жителей превратились в некое подобие сухофруктов.
Но не только урожай стал жертвой подозрительных взрывов. Один за другим стали умирать люди в селе. И старики, и те, кто помоложе. Даже к детям старуха с косой тянула свои костлявые руки. Один из внуков Трифона - маленький Стоянчо быстро угас на глазах своих родных. Мрачнее появлявшихся время от времени близ села облаков дыма ходил владелец корчмы. Неисправимый оптимист, предприимчивый и веселый Велко тоже сдал - осунулся, пожелтел, сгорбился.
- Не нравишься ты мне, Велко. - сказал ему местный врач - доктор Спиридонов - Дам я тебе направление в Бургасскую больницу, там специалисты хорошие, а у нас тут каменный век, сам видишь. Хоть травами лечись, как в древние времена!
С трудом собрав нужную (по его предположениям) сумму, прежде зажиточный Велко отправился в областной центр. Месяца не прошло со дня его отъезда, как родным пришлось хлопотать уже о похоронах некогда жизнерадостного, пышущего здоровьем и преуспевающего главы семьи.
...
Неяркое осеннее солнце клонилось к закату. В сельской корчме уныло сидело трое из четверых уже известных нам жителей села N. Мужчины молча сидели над полупустыми чарками с остатками домашней ракии. Они казались постаревшими и хмурыми. Первым затянувшееся молчание нарушил хозяин корчмы Трифон:
- Что ж, земляки, помянем наших мертвых.
- Прости их Господи! - негромко и вразнобой произнесли мужчины.
По болгарскому обычаю отлили из рюмок чуть-чуть ракии на землю и выпили не чокаясь. Помолчали. Каждый думал о чем-то своем. Из этого оцепенения их вывел скрипучий голос Сандю:
- Мертвые-то уже отмучились, а нам, живым, что теперь делать?
- Дальше жить, что еще. - недовольно поморщившись бросил Трифон.
- Пока и нас самих батюшка не отпоет - не удержался и мрачно сострил бай Иван.
- Тьфу, тьфу, тьфу! Типун тебе на язык, бай Иван. - суеверно сплюнул Сандю и постучал по столу.
- Эх, бай Иван, бай Иван... Что ж ты за человек-то такой! Все какую-нибудь мерзость ляпнешь. - укорил его Трифон.
- Дак не я виноват, что такая свистопляска пошла! Ну кто, к примеру, мог подумать, что к нам НАТО нагрянет и столько народу уморит? А? Что молчите?
- И что нам теперь делать - обратно их гнать, а, бай Иван? - мрачно и зло сросил Трифон.
- Ага! Как же - прогонишь их теперь! - вклинился в разговор Сандю.
- Как бы нас самих теперь не прогнали. Сейчас они тут, на нашей земле, хозяева. Взрывают свои ядовитые боеприпасы и в ус не дуют, а потом вся эта химия на нас прет. Хуже фашистов. Чтоб им пусто было! - разгорячился бай Иван.
- Верно бай Иван говорит - натовцы виноваты, трах их тарарах! - поддержал его Сандю и, помолчав немного, добавил: - Я слышал, они еще один такой полигон сделали, недалеко от Стара-Загоры. И там свои старые боеприпасы взрывать повадились.
- Хрен с ними, с натовцами! Да и какая вам разница? - зло и раздосадованно махнул рукой Трифон. - Кто нам теперь наших людей вернет?!
- Кто, кто... Инопланетяне! - зло буркнул Сандю и допил, поморщившись от досады, остатки разбавленной ракии.
Все трое угрюмо замолчали.
<p>
София, 2019 г.</p>