У меня сразу возник вопрос, что будет, если конденсатор уже полностью разрядился, а я ещё нахожусь под облучением. На самом дозиметрето никакой индикации на этот случай нет. Второй день был свободным от испытаний, а днём на пункте дозиметрического контроля почти никого нет. Толпа бывает только утром и в конце рабочего дня. На пункте работали молодые офицеры, лейтенанты и старшие лейтенанты, как и я. Задал им свой вопрос. Они объяснили, что дневная норма облучения по инструкции не должна превышать 2 рентген. Поэтому дозиметр (конденсатор дозиметра) утром заряжают так, чтобы он показывал в конце дня не более 2 рентген! И у них в журнале учёта всегда все в порядке, никто лишнего не получает. Я буквально обалдел. Понял, что надо было что-то делать.
Пошёл к старшему нашей группы. Но здесь необходимо небольшое отступление. При каждой командировке с целью испытаний танков, в принимающую войсковую часть направляется директива Главкома сухопутными войсками или Заместителя министра обороны, в зависимости от подчинения этой части. Ну, во всяком случае, так было в описываемый период времени. В ней указывается всё, необходимое для испытаний, обеспечение. Часто в число расходных материалов включалось 2-3, а иногда и больше, литров спирта под предлогом необходимости обслуживания оптических приборов, в том числе инфракрасных, а также гироскопов и т.п. Конечно, по этому назначению полностью спирт не использовался. Спирт всегда хранился, как положено, в сейфе, а ключ от сейфа всегда доверялся мне, как непьющему, а потому самому надёжному хранителю. С этим ключом я не расставался даже в бане.
Особенностью ситуации на Семипалатинском полигоне был очень строгий сухой закон, который вводился на период испытаний. За его соблюдением следила служба безопасности, представленная сотрудниками КГБ. У нас был спирт на законных основаниях, и цена его в этих условиях была очень велика. Старший нашей группы разрешил мне воспользоваться некоторым количеством спирта из резерва. И в результате мне удалось договориться с командой пункта дозиметрического контроля о том, чтобы 11 наших дозиметров заряжались до уровня 5 рентген. Правда, мне приходилось являться на пункт за некоторое время до его открытия и через некоторое время после его закрытия и дожидаться условного сигнала от офицеров пункта. Но за это мы стали получать более объективную информацию о полученных дозах облучения. И иногда они выходили за уровень 2 рентген. Но до 5 рентген не доходили, не считая одного случая, о котором, возможно, расскажу отдельно, если вспомню. Это позволило нам более равномерно распределять время полевых работ между членами группы.
В заключение скажу, что за месяц и неделю каждый из нас (и офицеры, и солдаты) получил от 42 до 44 рентген. Кроме того самого случая, о котором я упомянул.
Рассказ 6-й
События
Событие первое. Возможно, оно и есть самое знаменательное, так как без него не было бы остальных знаменательных событий. Назову точную дату – 31 декабря 1958 года.
В конце 1957 года я окончил Военную Академию бронетанковых войск. Тогда она ещё носила имя И.В. Сталина. Наш выпуск был последним, когда окончившим вручали серебряный значок с этим именем. Все последующие выпуски всех военных академий получали значки, изготовленные из белого сплава, на которых вообще не было щитка с указанием названия академии. Эти значки в офицерском сообществе получили название “голых”. В начале 1958 года я прибыл к первому своему месту службы – в Кубинку, на Научноисследовательский испытательный Полигон бронетанковой техники.
Мне в то время было без малого 24 года. Время подумать об устройстве семейной жизни. Невест в военном городке Полигона было множество. Дочери офицеров и служащих. Но мне некоторое время было совершенно не до этого. Человек я самолюбивый. Не люблю быть в середняках, а, тем более, в отстающих. Поставил себе целью в короткие сроки добиться хороших результатов в испытательной работе. Употребив слово “работа”, я не ошибся. То, чем занимались офицеры-испытатели, нельзя было назвать службой. Это была трудная, напряжённая, иногда, особенно в командировках, просто адская работа. Именно работа, труд. Чтобы освоить профессию испытателя, мне потребовалось около восьми-девяти месяцев. Всё это время мне было не до гуляний. Кроме того, возможно, чувствовалась определённая стеснительность при общении с противоположным полом. Я ведь с третьего класса и до самого окончания учился в мужской школе. А потом была, ещё более мужская, военная академия. На танцы, которые по выходным проводились в клубе Полигона, я не ходил. Была определенная вероятность того, что при таком ходе событий я мог остаться и холостяком. Если бы не Она. Галя Соколова. Удивительная, необыкновенная девушка, и очень разборчивая в знакомствах. К концу года я созрел и очень хотел познакомиться с ней поближе. Но не знал, как это сделать.