— Квазий — светлый и трудолюбивый человек, но так получилось, что его судят лишь по внешнему виду. А он ведь крысолов… и весьма мастерский. С помощью хитрых ловушек и приманок борется с гадкими полчищами… и этого совсем не ценят. Сохраняет провизию своим делом, и к тому же защищает всех от крысиных болезней.
— О многом в нашем мире судят по внешнему виду. Не всех ценят по достоинству, — добавил мистер сломанные часы.
«Заботливая мисс», так посетители называли хозяйку, снимала с подноса угощенье. Сначала поставила на стол большую тарелку с ещё горячим вишнёвым пирогом. Его большую часть ловким движением руки присвоил Грегор, закуривающий трубку с причудливым узором. Этот узор обладал способностью провести в воображении контуры невиданного существа, вермунды видели в этом повторение крылатого великана из сердца в библиотеке. Никто не возражал: они знали, как ему нравятся эти пироги. После ещё несколько тарелок заняли свои места вокруг кувшина с питьём. Спустя миг хозяйка поинтересовалась у компании:
— Хотите послушать какой сон мне сегодня приснился? — Увидев отсутствие возражений и добрую заинтересованность, с улыбкой и мечтательным восторгом начала пересказ того, что успела увидеть по ту сторону бодрствования: — В этом сне я шла по полю, оно было усеяно красивыми цветами. А на мне было платье. Представляете? Я как раз совсем недавно закончила шить точно такое же. Я шла и вела за собой лошадь, держа поводья, вроде в правой руке. На ней было четыре мешка. Должно быть, с вещами уходила из этого города. Ну, вещей у меня и, правда, не так уж много, но не настолько. Видимо, взяла только самое необходимое.
— Ивва, может ты торопилась? — поинтересовался торговец редисом.
— Кстати, да. Может просто торопилась, а не шла на поводу своей практичности, — ответила она задумчиво и через мгновение продолжила. — Ну, так о чём я? А точно. Шла через поле, а впереди летел светлячок. Его свет был таким теплым и родным. — Её бегающие глаза на долгий миг споткнулись на Тайлере. Такой взгляд приоткрывал завесу секрета для наблюдательных. — Шла за ним очень долго, а он не улетал, указывал путь. Здорово, правда? — спросила она и, закончив эту часть, затихла, провалилась в омут с образами своего сна.
Тем временем дождь на улице усиливался, его неуверенныеприкосновений изменялись, тяжелели, становились другими. Их эхо скрежетом раздавалось прямиком в умах. Вся компания, почувствовав нечто, осторожно осмотрелись, переглянулись. Лишь Рамдверт сохранял спокойствие, или же старался изобразить видимость. Нет, его голову начало подёргивать: он слышал…
— Ну, так о чём я? А вот, шла за светлячком; долго шла, но потом он исчез и на его месте появился мужчина. Я его не разглядела. Может, это судьба? — спросила она, посмеявшись над своими словами, но потом нахмурилась: — Но и он потом растворился в воздухе.
— Что было потом? — вопросил Тайлер, желая узнать продолжение.
— Потом услышала взмахи крыльев за спиной и громкое «крух». Или нет… Всё, точно «крух». Должно быть ворон. Да и не один. И всё. Проснулась и вот я здесь, — обрубила хозяйка и, склонившись над Тайлером, подсказала: — Хватит крутить фонарь. Если что… его можно на пояс повесить.
— Спасибо, буду знать, — прошептал он. — Всё хорошо?
— Да, и будет только лучше. И да, старайся не выдавать наши планы. А то угрюмый уничтожитель вишнёвых пирогов не упустит шанса кольнуть тебя.
— Уже попытался, но всё хорошо. Он только притворяется шутником.
— Конечно, притворяюсь и делаю это лучше вас. Ваше желание скрыть свои планы, оно выдало вас потрохами. Нужно тщательней контролировать выражения лиц, и стараться не слишком сильно. Чрезмерная кукольность… так же выглядит подозрительной. В общем, скрывать правду — целое мастерство, а вы в нём — новички.
— А что ещё выдаёт обман? — полюбопытствовала Ивва.
— Один мой хороший знакомый разбирается в этом. И он сказал, что важнее всего — интонация. Она просто кричит: я лгу!
— Интересные у вас знакомые. Не поделитесь секретом, кто он такой? Предположу, он человек искушённый в искусстве обмана.
— Никакого секрета нет. Один белпер по имени Бенард. Нам с учёным лекарем довелось вдоволь пообщаться. Говоря с ним, можно многого нового узнать. Даже вино во время таких бесед обретает иной, лучший вкус.
— Грегор, вы как-то помрачнели. Неужели с ним случилась беда? Надеюсь, этот учёный жив и здоров…
— Да, я тоже надеюсь…
Ивва ещё некоторое время поговорила с ними, пыталась побольше разузнать о любопытной шляпе и о её владелице, а затем открыла небольшой секрет. Знакомый на соседней улице задолжал ей бутылочку лучшего питья. После чего пообещала попробовать принести напиток и вышла из гостиницы. Посетители, которым удалось подслушать её рассказ, начали обсуждать услышанное. Шушукались под действием хмеля, вина и прочих лекарств для беспокойного разума. Обнажали нелицеприятное естество, выбрасывали разного рода предположения. Одно из пьяных бормотаний содержало в себе опасение того, что Ивва проклята и, скорее всего, за ней прилетят «тёмные птицы»; хозяин которых, ведомый неизвестным жребием, мог придти за каждым и утащить в холодное забвение.
Удары дождя усиливались, а звук, проникая в уши, скрёбся прямо в разум и вокруг. Всеобщее внимание сосредоточилось на попытках найти этому объяснение. Самое популярное мнение винило во всём стаю крыс, та пробралась в «Вербу» и ищет путь в кладовую с запасами. На этом варианте происходящего и сошлись. Но никто даже не посмотрел на сидящего за столом Квазия. Тот внимательно прислушался — помотал головой влево-вправо, подчёркивая ошибочность догадки.
Нервные постукивания перестали доноситься из-под подошвы Рамдверта.
— Второй раунд…значит. Как же знакомо. Сама бездна Мундуса рассказывает свою шутку. Помню, как если бы всё было вчера. — сказал глава Воронов. — Гниль на языке, перед глазами пепел. Вижу его. Вот он результат наших действий. Всё начинается вновь. И повторится всё как встарь, — подняв длинную сумку чёрного цвета и закинув её за спину, подошёл к остальным.
— Что за… ощущаю себя ягнёнком, который смотрит на нож, приближающийся к горлу, — проронил мистер «сломанные часы», когда из его зрачков выбирался венец неименуемого кошмара.
— Воздух что ли раскалился? Нет… он плывёт. Какого хиракотерия? Будто дышу металлической стружкой. Свет дрожит? Я один это вижу? — кинул вопрос Грегор, слыша невнятный голос своего попутчика из башни путеводной звезды.
— Нет, не один. Мы вышли на финишную прямую. Я отказываюсь принимать такой исход. Нужно найти Вальдера, примем бой в смертовороте Саккумбиевой ночи.
— Какого хира…мы же собрали апперит. Без него же нет… в нужном количестве необходимой формы безумия. Разве не так? «Блюда» не готовы, тогда что будут пожирать?
— Нас всех оно будет пожирать, — тихонько проговорила Кана.
— Прошлое появление его рта произошло раньше времени. Пасть почувствовало угрозу из-за быстрого развития, прогресса. А сейчас? Уровень влияния наук недостаточен, осторожно сдержан советами Вальдера. Впрочем, уже неважно. Ты хочешь что-то сказать, Грегор? — прозвучало от Рамдверта.
— Ты собрал нас, чтобы остановить это. Поэтому мы начали охоту на апперит. Находили поганое золото везде, где только могли. Копили его… как старая карга приданое, а затем прятали. Оно же не представляло угрозы, находясь в тайнике?
— Тайник надёжен. Можно сказать, проверен тысячелетиями. Апперит в нём… безвреден. Я бы сказал, его в некоторой степени не существует.
— Может, монет было больше, чем мы думали? Или был какой-то другой способ распространения? Может, ложные сказители и Астрологи постарались…
— Когда готовишь еду, то хорошо бы её не пересолить.
— Понял. Тогда, может, из-за Композиторов? Мы достали некоторых из них. И поэтому наши действия были замечены?
— Лицлесс Ванригтен выполнил своё предназначение. Вылепил Жевешу в подвале своей усадьбы. Придал им форму, внёс разнообразие на этот пир. И даже его смерть не отменила этого. Прихоть осуществилась. В любом случае, сочту за комплимент, если нас заметили. А теперь не будем терять время.
— Согласен. Что будем делать? Какой план? Останемся в Оренктоне и будем сражаться до последнего вздоха?