— И что с ней неправильно? — похоже, мне каждое слово сейчас придётся из Беты клещами тащить. — Номер Девять, докладывай по существу.
— Она стала совершенно другой, словно твой организм полностью переписал генетический код. Но ДНК соответствует лабораторному образцу и компьютерной копии, не считая закрутки против часовой.
— Но такая закрутка возможна, хоть и редко встречается. И она вряд ли так сильно бы изменила основную волну, да?
— Мы провели компьютерное моделирование. Полученная эмуляция волны не соответствует твоей текущей ни по уровню сложности, ни по мощности. Но это ещё не всё, — он снова делает длинную паузу, отчего я испытываю желание расковырять кое-чью броню и треснуть промеж ложноручек, в мягкое брюшко. — Если твои биопробы находились далеко от тебя более тридцати скарэлов, на них этот эффект пропадает, волна выравнивается и в целом начинает совпадать с эмуляцией.
— И вы не можете установить, в чём дело, — заключаю.
— Подтверждаю.
— Номер Девять… Темпоральщиков запрашивали?
— Нет. А зачем, объясни?
Кусаю тупой конец шприца-капельницы, собирая мозги в кучку. Бета прав, голова усталая, даже организм не сильно хочет шевелиться. Вон уже сколько времени на койке отвисаю, а всё ощущение, что целые сутки носилась галопом по трэку.
— Девятый, время и информация — прямо пропорционально связанные явления. Чем больше проходит времени, тем больше накапливается информации. Основная волна — это информация не только о самом организме, но и обо всём, из чего этот организм произошёл. ДНК, наследственность, и так далее. А в Вихре не существует вчера, сегодня, завтра. Там есть только здесь и сейчас, всё вместе, в одной координате — и прошлое, и настоящее… И будущее. ДНК далеков будет развиваться и эволюционировать. Возможно, я словила эхо своей волны из будущего. Я же не знаю, насколько и как меня дальше модифицируют для эффективного выполнения работы, и сколько из моего организма произведут потомков на конвейере. Это всё могло на мне повиснуть, как остаточное излучение.
Замолкаю. Бета явно обдумывает мои слова, потом заключает:
— Гипотеза бредовая, но при этом правдоподобная. Есть смысл её проверить. Разреши-и?
Коротко киваю:
— Действуйте.
Вот так и получается, что очень скоро мы с биологами сидим в хронолаборатории в тёплой компании Контролёра Времени. Меня таскают по каким-то приборам, что-то замеряют, что-то анализируют, а я это терплю и не жалуюсь, хотя очень хочется опять прилечь и отдохнуть где-нибудь в уголку. И наконец, вердикт — никаких хронопробоев на моём бренном теле не обнаружено. Или их стирает парадоксом, который никуда не делся, или в организме и впрямь что-то изменилось, чего не могут уловить наши приборы.
— Если ситуация не прояснится в течение ближайших месяцев, — тихо замечает мне Бета, — боюсь, твоя переписка в новое тело будет отложена.
— Доктор меня об этом предупреждал, — морщусь в ответ. Я так не хочу. Я так не договаривалась. Верните меня в поликарбид. Отмените две ноги и противную симметричную физиономию.
«Будет забавно, — стукает врач приватом, — если в тебе прорежется какой-нибудь дар типа контроля Времени. Составишь конкуренцию “синему”?»
«Иди ты в джет, — огрызаюсь. — Мне не смешно».
«Не ворчи. Ну фонишь ты сейчас на полторы ДНК вместо одной. Может, через декаду это уже всё и выветрится».
«Хотелось бы надеяться».
Наконец, консилиум доходит до мысли, что мысль кончилась, и расползается. А я остаюсь сидеть на кожухе сверхточного измерителя свободных хрононов, в тени главного темпорального гироскопа Новой Парадигмы, рядом с Контролёром. Он смотрит на меня. Я смотрю на него.
— Ты знал, что я упаду в Вихрь, — наконец, говорю ему устало. — Ты давно это знал, можешь не отрицать. Я ещё в первую встречу почувствовала, что ты что-то знаешь.
— Это секретная информация, — цедит он.
— У меня высший доступ, — возражаю в ответ. — Ты обязан давать мне любую информацию по первому запросу. Ты знаешь, что со мной произошло? Я не спрашиваю, что — я спрашиваю, ты знаешь?
Он долго молчит. Потом наконец тяжело роняет:
— Подтверждаю.
— Это представляет опасность для Империи?
Он снова молчит, прежде чем ответить:
— Подтверждаю. Но.
— Но?!..
— Помимо опасности, это представляет надежду, — почему меня на последнем слове дёргает, как от удара током? — Я знаю текст пророчества, которое тебе оставил Каан. Он был могущественным Контролёром. Но заплатил за это разумом. Я слабее, я не прозреваю Время с его силой. Но видел, что вне зависимости от сделанного выбора — того, о котором он тебе сказал, — твоя команда спасёт Новую Парадигму. Вы спасёте далеков.
— Спасём… от чего?
Тишина.
— Отвечай.
Молчит.
— Это приказ, отвечай.
— У меня есть право игнорировать прямой приказ, если он может нарушить естественный ход событий и этим несёт угрозу для всех, — отрезает Контролёр. — Но подсказать могу. Твоя команда соберётся под буквой «Д», а путь укажет река.
Подсказал, варги-палки!!! Придушила бы гада своими руками. Нет, не придушила бы. Взяла бы за ложноручки-ложноножки и пересчитала бы его мозгами все углы в хронолаборатории.
Так, спокойно, спокойно, спокойно. Это просто нервы, это просто перегрузка мозга Вихрем и наркотиками. Возьми себя в ложноручки, Мать Скаро, тебе же стараются помочь, чем могут.
— Я поняла намёк, — кстати, о реках… Не будет ли это большой вольностью с моей стороны? Нет, наверное, не будет. В крайнем случае, отругают и влепят очередное NB, но моей характеристике это уже не страшно. — Мне нужна помощь. Я стараюсь закрыть все старые связи, которые поддерживали меня от сумасшествия вне Империи. Осталась одна незакрытая.
— Я знаю, о чём ты говоришь, — отзывается Контролёр. — Ты хочешь увидеть, как умерла Ривер Сонг.
— Это уже заранее запрещено? — невозможно удержаться от разочарования, но я стараюсь прикрыть его хотя бы иронией.
— Это заранее дозволено. Император знал, что рано или поздно ты решишься об этом попросить, и счёл это для тебя полезным, учтя твой индекс любопытства, — в последних словах прорывается тень встречной иронии. Мол, такой любопытной твари, как ты, проще дать информацию, чем объяснить, почему нельзя её получить. — Единственное ограничение, ты не сможешь присутствовать там физически во избежание нарушений хода времени. Твой индекс самоконтроля всегда низкий, а сейчас ты ещё и после нервного потрясения. Тебя устраивает этот вариант, Мать Скаро?
— Мне нужна только информация, и неважно, в какой форме я её получу, — отвечаю.
К моему лбу тянется манипулятор, и в самой глубине электрополимериновой чаши я вижу загорающийся лиловый огонёк телепатического разъёма. Личный темпоральный гироскоп Контролёра начинает вкрадчиво гудеть от вибрации и едва ощутимо светиться. Что ж, простенько и со вкусом, главное, в процессе передачи воспоминаний не грохнуться с сиденья.
— …Где мы? — оглядевшись, поднимаю глаза на Контролёра, переместившегося в видение вместе со мной.
— Пространственно-временные координаты — Ф-ЛД-879-0004-32-А5-1098675. Искусственная планета в системе красного карлика, использующаяся, как база данных.
Оценив окружающую обстановку, заключаю:
— Похоже на примитивное хранилище информации землян. Они называют подобные места «библиотеками», — поднимаюсь на ноги и делаю несколько шагов по коридору, стены которого превращены в бесконечные стеллажи. Какие они пыльные, чудовищно пыльные, словно тут много лет не проезжал ни один робот-уборщик. — Насколько далеко я могу от тебя отходить?
— Лучше не превышать дистанцию в лер. Следуй за мной. Я знаю, куда нам нужно.
Впереди — поворот в непроницаемо-чёрный коридор, из-за которого доносятся голоса, приглушённые стеллажами.
— Идём, — повторяет Контролёр. — Они нас не видят и не способны причинить вред.