Из гораздо более сдержанного описания фигуры и голоса Виардо видно, что главное в них — не столько красота, сколько выразительность. Полина Виардо обладала меццо-сопрано. Из альта, уверенно и звучно берущего нижнее фа, оно выросло до универсального инструмента, что, возможно, и погубило его; в партиях Донны Анны или Нормы певица решительно переходила на сопрано, что впоследствии привело к истощению связок.
Зато в роли Розины, из оперы Россини, ей удалось сохранить оригинальное меццо-сопрановое звучание, вдвойне привлекательное от того, что оно столь явственно контрастирует здесь с женской кокетливостью, и создать целый ряд выразительнейших альтовых партий от Фидес Мейербера до Азучены Верди.
Позже перед драматургом и создателем человеческих образов Полиной Виардо стояли другие более важные художественные задачи. Тогда она исполняла партию Орфея в опере Глюка. Эту самую простонародную оперу немецкого реформатора заново переработал Гектор Берлиоз, он же стоял за дирижерским пультом.
Успех превзошел все ожидания. Виардо выходила на сцену в роли Орфея 150 раз, после чего она стала классической коронной партией всех альтисток. Два года спустя Полина Виардо в парижском «Гранд-Опера» успешно воскресила античные трагические персонажи в «Альцесте» Глюка. В эпоху, когда драматизм в музыке был низведен до простого декоративного приема, персонажи Виардо утверждали высокий трагический стиль.
Обычный репертуар примадонн — благодатные партии Россини и Беллини — тем меньше удовлетворяли ее, чем опытнее она становилась. К привычным гортанным трюкам она относилась с ироничным пренебрежением. Оставаясь равнодушной к Вагнеру, певица в качестве творческой родины избрала немецкую классическую школу и ранний романтизм — одухотворенный, наполненный чувствами мир музыкальной поэзии.
Моцарта Виардо ставила выше всех (как драгоценность хранила она оригинал партитуры «Дон Жуана»); на концертах она любила исполнять оратории Генделя и Мендельсона; с Мендельсоном, Шуманом и Листом её связывала дружба. Но самое удивительное — ее увлечение Бахом, которое в Париже того времени могли разделить далеко не все.
Испанка по рождению, француженка по совести и европейка по духу, в 1862 году она решает поселиться за городом, что больше благоприятствовало творчеству. Она переезжает в Баден-Баден. Модный в то время курорт процветал, отовсюду стекались сюда избранные. Место встречи художников, аристократов и дипломатов не в последнюю очередь являлось своего рода культурным мостом между Германией и Францией.
Иван Тургенев в романе «Дым» очень точно передал тамошнюю атмосферу: «10-го августа 1862 года, в четыре часа пополудни, в Баден-Бадене, перед известной «Conversation» толпилось множество народа. Погода стояла прелестная; все кругом — зеленые деревья, светлые дома уютного города, волнистые горы — все празднично, полною чашей раскинулось под лучами благосклонного солнца; все улыбалось как-то слепо, доверчиво и мило, и та же неопределенная, но хорошая улыбка бродила на человечьих лицах, старых и молодых, безобразных и красивых…
Оркестр в павильоне играл то попурри из «Травиаты», то вальс Штрауса, то «Скажите ей», российский романс, положенный на инструменты услужливым капельмейстером; в игорных залах вокруг зеленых столов теснились те же всем знакомые фигуры…
К русскому дереву — a l’Arbre russe — обычным порядком собирались наши любезные соотечественники и соотечественницы; подходили они пышно, небрежно, модно, приветствовали друг друга величественно, изящно, развязно, как оно и следует существам, находящимся на самой высшей вершине современного образования; но, сойдясь и усевшись, решительно не знали, что сказать друг другу, и пробавлялись дрянненьким переливанием из пустого в порожнее…
Тут были даже государственные люди, дипломаты, тузы с европейскими именами, мужи совета и разума, воображающие, что золотая булла издана папой и что английский «poor-tax» есть налог для бедных; тут были, наконец, и рьяные, но застенчивые поклонники камелий, светские молодые львы с превосходнейшими проборами на затылках, с прекрасными висячими бакенбардами, одетые в настоящие лондонские костюмы…».