Вот так, или похожим образом проводил я вечера и ночи со своей любимой невестой в ожидании срока заключения законно-го брака. Одним словом, скучно не было. А днём мы занимались
ресторане: Вера – организационно-хозяйственными делами, а я – репетициями и подготовкой новых шоу. А заодно, по требова-нию невесты, я вникал почти во все стороны функционирования
104
ресторана – от ремонта и строительства разных там пристроек, до кухни и бухгалтерии. Она готовила из меня полноценного ди-ректора, что ли, ресторана, мечтая когда-нибудь заняться цели-ком художественной частью.
Особенно перспективным шоу для её ресторана Вера считала стриптиз. Даже сейчас находятся люди, считающие стриптиз чем-то неприличным и грязным, а тогда таково было мнение почти всех обывателей. На самом деле стриптиз – это искусство краси-вого тела и красивого танца, это – танец души, исполненный тре-петной грациозности и нежного очарования. Безусловно, танец этот насыщен эротикой, но это же и хорошо! Как медленно из-меняется сознание обывателя, всю жизнь считавшего эротику – делом нечистым, а секс – вообще невозможным, и, видимо, не-нужным в советское время. На сколько нам нужно было отстать в культуре восприятия даже от древних цивилизаций, например, греческой и римской, чтобы самое прекрасное в жизни считать «грязным делом». Это я не только об эротике, но и о сексе, в том числе нетрадиционном. Только у животных секс существует для размножения и больше не для чего. Поэтому у некоторых видов рыб после размножения погибают и самец и самка, у насекомых, например, пчёл, после спаривания с маткой, убивают самца-трутня, а паучиха часто съедает своего малогабаритного мужа, сразу же после спаривания. У людей секс – это, прежде всего любовь, неземное, возвышенное чувство, делающее человека богоподобным. Почему же любовь не может проявиться к пред-ставителю своего же пола, красивому животному, прекрасной скульптуре? Как довести до обывателя, что секс здесь необязате-лен – ведь любил же Петрарка Лауру без всякого намёка на секс? И мы до смерти любим своих домашних кошечку или собачку, со-всем без полового общения с ними! Не говоря уже о статуях!
Хорошо, конечно, когда наряду с любовью возможен секс – мужчины с женщиной, однополый секс, секс с красивой куклой-любовницей, и тому подобное. Кто смеет утверждать, что это плохо, приведите доводы, пожалуйста, кому от этого плохо? Ведь всё совершается по обоюдному согласию, даже однополой любви, кроме секса с куклой, пожалуй. Тут любовь сугубо одно-
105
сторонняя, но и вреда ведь кукле – никакого (большей частью, конечно!).
Но я отвлёкся от стриптиза. Будучи за границей, Вера с интере-сом и тщательностью изучила виды и разновидности стриптиза в лучших стриптиз-клубах и ресторанах Европы. Начиная, разуме-ется, со знаменитой Красной Мельницы – Мулен Руж в Париже, где в 1893 году впервые был представлен сеанс стриптиза. Вера мечтала организовать в своём (тогда ещё только планируемом!) ресторане, прежде всего классический шестовой стриптиз, где шест, как известно – это символ мужского достоинства. Далее – сольные стриптиз-шоу – женские, мужские, театрализованные
костюмированные шоу. Или организовать эротические шоу-группы, а также экзотические шоу – со змеями, с огнём, с акро-батикой, с куклами; планировался, правда, попозже, и экстрим-садо-мазо и лесбис-шоу, тайский и жёсткий американский стриптиз.
Вера, и я мечтали сыграть садо-мазо-шоу, где Вера ласками
обманом приковывает меня наручниками к шесту, а сама, тан-цуя вокруг меня, приводит в неистовство своими эротическими телодвижениями. Её тело находится, буквально, в миллиметре от меня, но она избегает прикосновений, доводя прикованного ат-лета до исступления. Только иногда она в танце быстро протянет мне свою ножку в изящной туфельке, и я мгновенно ловлю её гу-бами, успевая поцеловать. Или, оттопырит в танце свою аккурат-нейшую в мире попку так, чтобы я на секунду смог прильнуть гу-бами к ней. Атлет доведён, буквально, до бешенства, его мускулы играют, а садисточка протягивает к нему свои вытянутые трубоч-кой губки, но так, чтобы он не дотянулся до них своими губами не более, чем на миллиметр. Всё это сопровождается увеличи-вающейся по темпу и страсти музыкой. И вот последний «обман» садисточки – губки протянуты, атлет пытается до них дотянуться, но не может, и он в бешенстве рвёт свои оковы. Из разорванных оков вылетают огромные искры, атлет бросается на прекрасную садисточку и, буквально, сминает её в своих объятьях. Всем ка-жется, что девушка раздавлена в мощных объятьях атлета, музы-ка замирает, создавая впечатление непредусмотренного собы-
106
тия, случайности освобождения атлета, смертельной опасности, грозящей девушке… И вот, музыка снова вступает, льётся нежная мелодия любви, атлет отпускает девушку, она лёгким прыжком взлетает ему на руки, и они сливаются в страстном поцелуе!
Да, пока это были мечты, но они всё-таки сбылись. Нескоро, года через два, но сбылись, и публика неистовствовала, требова-ла повтора, но попробуй – повтори такое! В те дни, когда мы да-вали своё шоу, народ переполнял зал, люди приезжали не только из Москвы, но и издалека.
А пока у Веры был ресторан, называемый, как и раньше «Ло-синый остров», и располагался он, из названия ясно, где. Полу-тораэтажное здание, где под залом располагались подсобные помещения. Перед входом – небольшой аккуратный дворик, с микроскопическим бассейном и фонтаном, поодаль скульптур-ная группа – лось и лосиха. Дворик огорожен металлическим за-бором, въезд в него только служебным автомобилям. Стоянка – на небольшой асфальтированной площадке снаружи. Здание ресторана старое, немодное, ему требовался хороший ремонт. Сцена в зале тоже маленькая, приспособленная разве только для сольных и небольших групповых выступлений.
Вот обо всех этих переделках и ремонтах, а также об измене-нии имиджа ресторана мы с Верой размышляли в свободное от работы и секса время. Споры у нас с Верой вызвали поиски но-вого названия для ресторана. «Лосиный остров» навевал тоскли-вые мысли о плачевном состоянии нашей экологии, но только не об эротике. Вера предложила назвать ресторан «Сексофон». Смысл понятен, но примитивно и, главное, таких «Сексофонов», как показал поиск, оказались десятки. Ту же судьбу разделило название «Артишок», хотя оно было и пооригинальнее – артисти-ческий шок, видите ли! Всё хорошо и соответствует замыслу, но и таких названий – море. И «Арт-и-Шок», и «Арт&Шок», и масса других вариантов. Наконец меня осенило – надо что-то связать с шоколадом. Прежде всего – «шок», это то, что надо! «Лад» – это из музыки, музыкальный, или правильнее – музыкально-гармонический строй. Шоколад сладок, он возбуждает, почти как эротика, содержит в себе эндорфины, улучшающие настроение
107
и делающие человека хоть на какое-то время счастливым. Но просто «Шоколад» – это название кондитерского магазина, а не ресторана. А вот: «Шок о’ Лад» – это дело другое, это нечто ир-ландское. Частица «О» в ирландских фамилиях означает «Чей?», из какого рода-племени? Итак: «Шок» – это шок и всё; а вот откуда этот шок происходит, что это за шок? Шок можно заработать и от удара книгой по голове, и это мне хорошо известно! А здесь – шок, относящийся к музыке, к её строю, гармонии, и тому подоб-ное. И всё это – сладкое, возбуждающее, несущее счастье, хотя бы на время посещения ресторана! Итак, решено – «Шок о’ Лад»! Название есть, остальное – дело наживное! Как в анекдоте про Ходжу Насреддина: нашёл он как-то ишачью подкову и обрадо-вался – теперь остаётся только найти ещё три подковы, седло и ишака – и можно будет ездить!