Далеко не случайно еще до окончания Локарнской конференции, 12 октября 1926 г., в Берлине был подписан вначале советско-германский экономический договор, а затем договор о ненападении и нейтралитете. Тем не менее, как отмечал Г. фон Дирксен, после заключения локарнского договора в отношениях между СССР и Германией наступило охлаждение. Новый торговый договор с СССР немцы «рассматривали… скорее как откуп, жертвуемый с целью замять неприятное семейное дело… с провозглашением политики Локарно в нашем флирте с русскими всегда как бы присутствовал некий душок нечистой совести».[25]
Взаимоотношения между странами продолжились, правда Локарно оставило свой след, выразившийся … в интенсификации военного сотрудничества. В «литературе» можно встретить цифры тысяч и даже десятков тысяч подготовленных в Советском Союзе немецких танкистов и летчиков. Однако дело ограничилось всего несколькими сотнями выпускников. Так, летную школу в Липецке закончили всего 220 немецких летчика,[26] а танковую школу в Казани, за три года, 30 немецких и 65 советских курсантов.[27] Примечательно, что текущие расходы немецкой стороны на эти учебные заведения составили 3-4 млн. марок ежегодно, советской в среднем – около 400 тыс. рублей.[28] Так что, как отмечает И. Пыхалов, «не мы обучали немцев, а немцы на свои деньги готовили своих и наших танкистов» и летчиков.[29] На базе этих школ сразу после ухода немцев в Липецке была открыта Высшая летно-тактическая школа ВВС РККА, а в Казани – Казанское танковое училище. При помощи немцев проводились и испытания химоружия, на этой базе позднее был построен химзавод под Москвой, послуживший основой формирования советских войск химзащиты.[30]
О значении этого военно-технического сотрудничества для России в январе 1929 г. докладывал Уборевич: «… немцы являются для нас единственной пока отдушиной, через которую мы можем изучать достижения в военном деле за границей… Сейчас центр тяжести нам необходимо перенести на использование технических достижений немцев… Немецкие специалисты, в том числе и военного дела, стоят незримо выше нас… у них многому можно научиться и в целом ряде вряд ли придется дороже заплатить за это дело…».[31] В итоге констатировал Л. Безыменский: «…для РККА это была первая – и последняя – возможность выйти из европейской изоляции и увидеть, что происходит в армиях Европы… советская оборонная промышленность и вся машина индустриализации начала 30-х годов очень много получила от передовых немецких «ноу-хау».[32]
В те годы в Германии был создан ряд советско-германских совместных обществ – «Дероп», владевший сетью бензоколонок в Германии, «Дерулюфт» – воздушные сообщения, «Дерунафт» – торговля нефтью, «Дерутра» – складочное и транспортное товарищество. В 1928 г. в целях развития экономических взаимоотношений двух стран в Берлине был создан Комитет немецкой экономики по России. А президент Германского общества по изучению Восточной Европы Шмидт-Отт, член наблюдательного совета «ИГ Фарбен», писал: «Я всегда полагал, что имею право рассматривать всю деятельность общества как содействие развитию наших отношений с Россией».[33]
В 1929 г. началась Великая Депрессия, обрушившая мировой рынок, а в СССР началась индустриализация и первая пятилетка. Германию Депрессия лишила и без того ограниченных рынков сбыта, а потребности Советской России в машинах и оборудовании, наоборот, резко выросли. Это привело к скачкообразному росту взаимной торговли.
М. Литвинов, ставший наркомом иностранных дел вместо Чичерина в 1930 г. отмечал: «Чем шире идет процесс реконструкции и технического перевооружения нашей промышленности, тем больше увеличивается необходимость приобретения машин, точных приборов, аппаратов и технических материалов. Германия занимает первое место в советском экспорте… Наличие торгового соглашения с Германией (которого, кстати, у СССР не было с Англией, Францией и США) создает возможность нормального развития деловых взаимоотношений».[35] Для стимулирования своего экспорта Германия в 1931 г. предоставила СССР очередной кредит – в 300 млн. марок.[36] Из Германии в период самого сложного этапа индустриализации – первой пятилетки СССР получил более 50% всех закупленных машин и оборудования.
27
Горлов С.А. Совершенно секретно… с. 220; Дьяков Ю.Л., Бушуева Т.С. Фашистский меч ковался в СССР… с. 186-187.
28
Горлов С.А. Совершенно секретно… с. 220; Дьяков Ю.Л., Бушуева Т.С. Фашистский меч ковался в СССР… с. 186-187.
30
Sutton А.С. Western Technology and Soviet Economic Development, 1917 – 1930. Stanford University, 1972 [263-348].
36
Шевяков А.А. Советско-германские экономические связи в предвоенные годы // Социологические исследования. 1995. №5. С. 14 (Пыхалов И…, с. 199-200).