Выбрать главу

СССР в свою очередь, ради сохранения отношений, не пошел даже на денонсацию договора о ненападении с Польшей.[600] Тем самым он вызвал массированные обвинения в двуличности со стороны Запада. А ведь так все замечательно складывалось. В беседе с Майским еще 24 марта 1938 г. Черчилль ругал Троцкого и хвалил Сталина и тут же призывал Майского: «Докажите перед лицом всего мира, что все россказни о вашей слабости лишены всяких оснований… Такой эффект могло бы иметь ваше торжественное и совершенно твердое заявление об оказании серьезной помощи Чехословакии в случае агрессии против нее».[601] Аналогичные фразы повторяли и Бонне, и многие другие. Еще чуть чуть и …

Три десятилетия спустя американский профессор А. Улам в этой связи заметил: «Советская дипломатия между октябрем (1938 г.) и мартом (1939 г.) обнаружила великолепное хладнокровие и силу нервов».[602] Тем не менее «кардинальное» изменение в политике СССР после Мюнхена действительно произошло. У Сталина исчезли последние иллюзии относительно мирных целей и союзнической добросовестности Англии и Франции. Американский посол в СССР Дэвис сообщал в Вашингтон свое мнение, что советская политика «коллективной безопасности» с англичанами и французами почти провалилась и что Москва может попытаться создать «в недалеком будущем союз… с Германией». Он также был убежден в «способности [Советского Союза] защитить себя от нападения с востока и запада». 1 апреля 1938 г. он телеграфировал госсекретарю Халлу, что Москва считает себя окруженной врагами и что ей приходится иметь дело с «враждебностью со стороны всех капиталистических государств».[603] Общее мнение советского правительства выражал в своем послании из Лондона посол Майский: «Лига Наций и коллективная безопасность мертвы. В международных отношениях наступает эпоха жесточайшего разгула грубой силы и политики бронированного кулака».[604]

На этот раз Сталина был вынужден поддержать даже У. Черчилль: «Расчленение Чехословакии под нажимом Англии и Франции равносильно полной капитуляции западных демократий перед нацистской угрозой применения силы. Такой крах не принесет мира или безопасности ни Англии, ни Франции. Наоборот, он поставит эти две страны в положение, которое будет становиться все слабее и опаснее… Речь идет об угрозе не только Чехословакии, но и свободе и демократии всех стран… Военный потенциал Германии будет возрастать в течение короткого времени гораздо быстрее, чем Франция и Англия смогут завершить мероприятия, необходимые для их обороны».[605]

Черчилль

Двойственная позиция У. Черчилля порой вызывает некоторое недоумение. Ведь именно Черчилль был автором той политики, которую теперь осуществлял Чемберлен, и именно Черчилль в 1930–е гг. неожиданно стал самым яростным оппонентом премьер–министра. Один из основных и непримиримых организаторов интервенции, стремившийся, по его собственным словам, любой ценой «задушить большевиков в колыбели», теперь, защищая союз с ними, вступал в прямой конфликт с правительством. «Я прошу правительство Его Величества затвердить в своих головах эти простые истины, –говорил Черчилль.– Без эффективного фронта на востоке не может быть никакой эффективной защиты наших интересов на западе, а никакого эффективного фронта на востоке не может быть без России».[606] Ни одна из популярных газет не поместила этой речи, зато полно излагалась речь премьера Чемберлена. На следующий день «Ивнинг стандарт» расторгла контракт с Черчиллем, поскольку (объяснил редактор) «ваши взгляды на внешнюю политику совершенно очевидно противоречат воззрениям нации».[607]

В Англии у одних Черчилль вызывал омерзение, именно эти эмоции сквозят в словах Ченнона отмечавшего, как Черчилль, Ллойд Джордж и еще несколько человек «ликующей толпой окружили Майского… этого посла террора, убийств и всяческих мыслимых преступлений».[608] У других восхищение, например, лорд Бусби, который писал: «С 1935 по 1939 год я наблюдал политических лидеров Британии, и я пришел к заключению, которое с тех пор не изменилось: за двумя исключениями, У. Черчилль и Л. Эмери, они были запуганными людьми… жалкая комбинация трусости и жадности».[609]

В чем же причина, заставившая Черчилля кардинально поменять свое отношение к Советской России?

Наиболее популярные версии гласят, что с 1935 г. для Черчилля Германия представляла большую угрозу, чем Советская Россия, и что Черчилль использовал антифашистскую и воинственную риторику в борьбе за власть. Этих версий, в частности, придерживается Э. Хьюз: «Весьма вероятно, что политическая амбиция была самым важным фактором, который привел к тому, что Черчилль превратился в одного из настойчивых противников Гитлера и предпринял попытку поднять Англию против нацизма… Его антагонизм в отношении Гитлера был порожден страхом, что Германия при нацистах может стать слишком мощной и бросить вызов английской гегемонии в Западной Европе. Этот антагонизм объяснялся убеждением Черчилля, что, поднимая Англию против Гитлера, он сможет опять завоевать какой–либо правительственный пост». Чемберлен вообще полагал, что воинственные речи У. Черчилля служат только одной цели – борьбе за власть. Американский публицист Ф. Нейльсон в свою очередь отмечал: «Без Гитлера и событий, которые стимулировали его действия, Черчилль никогда бы больше не вернулся к власти».[610]

вернуться

600

Сообщение ТАСС от 27 ноября 1938 г. ДВП СССР.Т. 21, с. 650-651. (Куняев С… с. 247).

вернуться

601

Кремлев С. Путь к пакту… t. 221:

вернуться

602

Трухановский В.Г… с. 273-274.

вернуться

603

Joseph E. Davies. Mission to Moscow, NY., Simon and Schuster, 1941, p. 304, 297-299, 301, 306; Henderson to Hull, February 18, 1938, FRUS: Soviet Union, p. 514-515 (Данн Д…, с. 138-139).

вернуться

604

Майский – в Наркоминдел, 2 октября 1938. Документы по истории Мюнхенского сговора. 1937-1939. М., 1979, с. 342-344 (Карлей М…, с. 113).

вернуться

605

У. Черчилль 21 сентября 1938 г. Трухановский В.Г… с. 269.

вернуться

606

Manchester William, The Caged Lion: Winston Spencer Churchill, 1932-1940, Lnd., 1989, pp. 459-462; Parker R. A. C, Chamberlain and Appeasement: British Policy and the Coming of the Second World War. Lnd., 1993, p. 229; Channon Diaries, запись May 19, 1939, p. 199 (Карлей M…, c. 200).

вернуться

607

Уткин А.И. Черчилль…, с. 276.

вернуться

608

Channon Diaries, запись Apr. 3, 1939, p. 192 (Карлей M…, с 174).

вернуться

609

Уткин А.И. Черчилль…, с. 274.

вернуться

610

Трухановский В.Г… с. 260.