Этот сюжет был подробно рассмотрен М. Блоком в 1924 г. в книге "Короли-чудотворцы" (Блок 1998). Отталкиваясь от сюжета о врачевательных способностях королей лечить золотуху, Блок перешел на более широкий круг вопросов изучения сакральных функций монархической власти и, исходя из этого, на проблематику идеологических воззрений широких масс, ментальности средневекового общества.
В целом сакральный характер власти – типичная черта правителя предгосударственного и раннегосударственного общества. Нидерландский антрополог X. Классен проделал кросскультурный анализ структуры 21 раннего государства и выявил, что в 18 из 19 случаев правитель обладал сверхъестественным статусом; в 17 из 19 случаев генеалогически был связан с богами; в 14 из 16 случаев выступал посредником между миром людей и миром богов; в 5 из 18 случаев правитель раннего государства имел статус верховного жреца (Claessen, Skalnik 1978: 556).
У многих архаических народов существовали представления, что правитель наделен особыми сверхъестественными, харизматическими способностями, передаваемыми по наследству. В стране Луба в Африке считалось, цари имеют булопве – особую субстанцию, содержащуюся в крови и дающую право на власть. В Полинезии общинники верили в особую ману вождей. У монголов подобные качества ханов назывались сулъдэ. Согласно скандинавскому эпосу, тело одного из наиболее удачливых норвежских конунгов после смерти было расчленено на четыре части и погребено в четырех главных областях страны. Это, по мнению жителей, должно было дать им обильные урожаи.
Нередко наследуемая волшебная власть связывалась с какими-либо магическими предметами (священными жезлами, одеждой, украшениями; кстати, именно отсюда развились представления о таких элементах монархической власти, как корона, мантия, скипетр, держава), переселением души, культом неземных духов (богов) или умерших ранее предков. У некоторых народов даже существует представление, что в момент смерти душа удаляется изо рта умирающего и наследник обязательно должен принять ее в свой рот. Только так магическая власть и способности покойного могут перейти к новому правителю.
Особенное значение имели обряды инаугурации (коронации). С магической точки зрения они также были предназначены для передачи правителю сакрального статуса. В редких случаях этот статус наследовался претендентом до инаугурации (например, на Гавайях или на Таити).
Как правило, пышно обставленная церемония сопровождалась проведением предварительных ритуалов очищения, в момент возведения в царское достоинство вручались символы верховной власти (корона, жезл, копье и проч.), коронованный властитель нередко принимал роскошный, подобающий его статусу титул или новое имя, осуществлял массовые раздачи подарков подданным. Нередко церемония коронации сопровождалась человеческими жертвоприношениями (в Древнем Китае, Египте, у ацтеков и инков, у йоруба, скифов, монголов, в Буганде, на Таити, Гавайях и т. д.).
Во многих кочевых империях Евразии обряд инаугурации проходил следующим образом. В Тюркском каганате вожди поднимали претендента на войлоке и девять раз обносили по солнцу вокруг ханской юрты. После этого его сажали на оседланную лошадь и стягивали горло шелковой тканью, спрашивая при этом, сколько лет он собирается править ханством. Схожие элементы были зафиксированы в хазарском обряде коронации. "Когда хотят назначить этого хакана, его приводят и душат куском шелка, пока чуть не обрывается его дыхание, и говорят ему: сколько [лет] хочешь царствовать? Он отвечает: столько-то и столько-то лет". Систематизация этих данных показывает, что очередность данной процедуры включала следующие этапы: 1) шаманы назначали благоприятный для инаугурации день; 2) все присутствующие на церемонии снимали шапки и развязывали пояса – это открывало границы для проникновения сверхъестественных сил; 3-4) будущего хана просили занять место на престоле, он символически отказывался в пользу более старших родственников, но его "силой" усаживали на трон; 5) все допущенные на курултай приносили ему присягу; б) правителя поднимали на войлоке и 7) заставляли поклясться небу царствовать справедливо; 8) правителю совершали девятикратное поклонение; 9) по выходе из шатра все совершали трехкратное поклонение Солнцу (Трепавлов 1993; Скрынникова 1997).
Таким образом, обеспечение религиозного благополучия имело важное значение для нормального функционирования архаического общества, создавало психологически устойчивые, комфортные условия для существования непосредственных производителей. За выполнение сакральных обязанностей подданные брали на себя расходы по содержанию правителя и его окружения – снабжали продуктами питания, одеждой, изделиями ремесленников, строили дворцы и храмы, в которых предводитель мог бы заботиться о своих подданных и просить поддержки у богов и сверхъестественных сил. Постепенно складывалась система взаимного обмена услугами: одни обеспечивают покровительство богов, другие – трудятся на процветание общества, третьи – воюют и защищают сложившийся порядок. С появлением развитых форм религии возникли представления, обосновывающие незыблемость сложившегося разделения функций между социальными группами.
Как и почему появились подобные представления? Это тесно связано с возникновением магии и обусловлено неразвитостью абстрактного рационального мышления архаического и традиционного человека[16].
Для мифологического сознания характерно то, что человек оперирует в мыслительном процессе не абстрактными понятиями, а конкретными образами, связанными с личным опытом, с какими-то конкретными ситуациями и ощущениями.
Например, у ряда традиционных народов в языке отсутствуют термины, обозначающие абстрактные числительные ("один", "два" и т. д.), но в то же время имеются специальные слова для наименования конкретных предметов ("одна рыба", "две рыбы", "много рыб", "одна птица", "две птицы" и т. п.).
Будучи не в состоянии установить причинно-следственные связи между событиями, мозг архаического человека воспринимает их в целостной форме. В том случае, если комбинация событий получается удачной, человек пытается в дальнейшем их воспроизвести. Так, если перед удачной охотой один из охотников случайно нарисовал на стене пещеры изображение зверя, то это воспринимается как закономерное стечение обстоятельств. Возможно, в дальнейшем это может привести к появлению у данной группы особого обряда, предшествующего охоте. Охотники рисуют в пещере зверей и воспроизводят с копьями сцену охоты на них. Так складываются ритуалы и традиции.
Интересно, что схожим образом возникают ритуалы поведения и у животных. Этологи отмечают, что у многих из них привычка выполнять в определенной последовательности определенные действия ведет к образованию закрепленного стереотипа поведения, нарушение которого вызывает у животного панический страх (Лоренц 1994).
В то же время было бы несправедливо рассматривать данные механизмы поведения только как характерные для человека прошлых эпох. Схожие поступки присущи и современному человеку. Вспомните, как часто, чтобы не сглазить то или иное событие, мы прибегаем к определенным магическим процедурам вроде тройного постукивания по дереву или выполнения ритуала троекратного бросания щепотки просыпанной на скатерть соли или меняем маршрут, когда нам дорогу перебежала черная кошка или попалась женщина с пустыми ведрами, ждем неприятностей в пятницу, 13-го.