Мысли и оценки автора не страдают категоричностью и запрограммированной направленностью — как для читателя, так и для самого автора остается широкое поле для размышлений и сомнений. О том, насколько мне удалось соблюсти необходимую верность исторической правде, пусть судит сам читатель — в зависимости от своих убеждений или предубеждений.
От Редакции
Второй том «Политической биографии Сталина» выходит в свет через два года после издания первого тома. За это время редакция получила достаточно много откликов на первый том трилогии. В ней автором предпринята попытка дать не просто политический портрет такой сложной и противоречивой исторической личности, какой является Сталин, а, по возможности, в цельном и систематизированном виде представить читателю весь его жизненный и политический путь. Обилие книг и другого рода публикаций о Сталине, появляющихся в нашей стране и за рубежом, объективно свидетельствует о том, что в обществе эта фигура вызывает не просто большой, но, можно сказать, огромный и неослабевающий интерес. Видимо, к тому есть веские объективные основания.
Не наша задача давать оценку представляемого труда: это — прерогатива читателей. Вместе с тем нельзя не сказать о том, что первый том получил достаточно высокую оценку читающей публики. Причем не только в нашей стране, но и за рубежом. Англоязычные средства информации отмечали, что «книга написана в духе несогласия с другими биографами. Согласно точке зрения автора, Сталин стремился к власти не просто как таковой, но всегда рассматривал власть в качестве средства воплощения в жизнь социальных и политических идей, своей политической философии. Биография дает также панораму политической арены, на которой действовал Сталин, и проблем, с которыми он сталкивался».
Но было бы неверно выделить только положительные отклики на первый том. Некоторые средства информации в России усмотрели в авторской концепции сталинской биографии замаскированную попытку реконструировать прошлое. Не будем вступать в полемику по этому поводу, хотя бы по той причине, что каждый вправе иметь собственный взгляд на историю и на личности, творившую ее. В конечном счете главное заключается в том, чтобы оценки как советского периода нашей истории в целом, так и Сталина в особенности, базировались на объективном научном анализе. А не служили полем политических и идеологических баталий, где на первом плане стоят не интересы исторической истины, а большей частью совершенно иные, зачастую конъюнктурные соображения.
Автор предлагаемого вниманию читателя труда не выступает в качестве бездумного апологета Сталина и его политики. Более того, читатель легко может убедиться в том, что все важнейшие политические акции Сталина подвергаются объективному анализу, в котором доминирующее место отводится фактам и реалистической оценке рассматриваемой эпохи. И это подкупает, поскольку историю, как и отдельные ее фигуры, нельзя рисовать только черными или розовыми красками. История, как отражение жизни, пусть и минувшей, всегда сложна, противоречива и многокрасочна. Поэтому оценки и выводы автора не носят характера каких-то безапелляционных вердиктов. Каждый читатель, ознакомившись со вторым томом, может вынести свои собственные суждения по проблемам, которые продолжают волновать ума и сердца людей, несмотря на то, что события, о которых идет речь в книге, отделены от нас не только многими десятками лет, но и чуть ли не исторической пропастью.
Глава 1
ЭПОХА ВЕЛИКИХ СВЕРШЕНИЙ И ВЕЛИКИХ ПОТРЯСЕНИЙ
1. Что хуже: взгляд на эпоху сквозь розовые очки или через замочную скважину?
С чувствами — их обычно называют смешанными — приступал я к написанию второго тома политической биографии Сталина. Нечто вроде невольного изумления, похожего на страх, внушал прежде всего уникальный по своей насыщенности период времени, который предстояло в той или иной мере охватить. Самопроизвольно приходили на ум сопоставления с другими событиями давнего и недавнего прошлого, и мне казалось, что период, который мне предстояло осветить, во многом превосходит предшествующие. Речь идет не только о масштабности и глубине мировых процессов, происходивших с 1924 по 1939 год, но и о таком их свойстве, как чрезвычайная спрессованность, в чем зримо отражался динамизм хода самой истории в этот отрезок времени. Вглядываясь в ту эпоху, невольно думаешь, что мировая политическая арена как бы сотрясалась под натиском гигантских тектонических сил, определявших пути и перепутья развития мира на протяжении пятнадцати лет. Именно в этот период зрели условия и предпосылки для возникновения второй мировой войны. Именно в этот период формировались силы, толкавшие мир к невиданной в истории человечества бойне — в лице германского фашизма, японского милитаризма, а также других социально-политических кругов, своей политикой и своими действиями фактически давшими зеленый свет безудержному разгулу агрессии. Нельзя сказать, что попустительство германскому фашизму со стороны западных демократий явилось чудовищной, но все-таки ошибкой. Нет, это была не ошибка, а подлинное преступление перед человечеством, когда недальновидные, продиктованные классовой ненавистью и политической слепотой, действия, по существу, предопределили сползание мирового сообщества к невиданной кровавой бойне. В дальнейшем, по ходу написания биографии, я обстоятельно затрону эту проблему. Здесь же мне хотелось лишь крупными мазками обозначить некоторые принципиально важные черты и особенности эпохи, о которой идет речь.