Столь эмоциональная реакция Ленина явно свидетельствовала о том, что он всерьез обеспокоен ситуаций, сложившейся в высшем руководстве партии. Прямым свидетельством этого является место из письма Н. Крупской в адрес Г. Зиновьева, где она прямо пишет, что Ленина больше всего «заботил не Троцкий, а национальный вопрос и нравы, водворившиеся в наших верхах». Отметая ссылки на Ленина, к которым прибегали сторонники «тройки», она с глубоким чувством, почти с отчаянием замечает: «Лично мне эти ссылки приносили невыносимую муку. Я думала: да стоит ли ему выздоравливать, когда самые близкие товарищи по работе так относятся к нему, так мало считаются с его мнением, так искажают его?»[1109].
Картина нарисована прямо-таки красочная, причем без всякого сгущения красок. Думается, что она лишь в некоторой степени передает атмосферу, сложившуюся в рассматриваемый период. Остальное можно восполнить простым воображением. Но в этом едва ли есть нужда. Триумвират шаг за шагом брал в свои руки бразды верховного правления.
Возникает законный вопрос: почему сложился именно такой персональный состав «тройки» и на какой политической или иной базе ее вообще удалось сформировать?
Сам ее состав не явился случайностью: каждый из ее членов имел свои честолюбивые замыслы и политические устремления. За каждым из них стояли определенные силы сторонников. Если давать самые общие оценки, то наиболее амбициозным и наименее дальновидным из них был Зиновьев. Ему кружили голову занимаемые им посты — председатель Исполкома Коминтерна (он мнил себя «вождем мирового пролетариата») и председатель Петроградского совета (фактический руководитель одной из самых влиятельных партийных организаций партии). К тому же, он причислял себя к самым близким соратникам Ленина, с которым провел многие годы в эмиграции. Каменев имел за собой руководство Московским советом и пользовался влиянием в московской организации. Кроме того, был заместителем председателя Совнаркома. Очень часто председательствовал на заседаниях Политбюро. Отличался умом, способностью хорошо формулировать решения и постановления. Особыми личными амбициями не отличался, имел склонность к сибаритству, на что в верхах партии смотрели снисходительно. Тесно дружил с Зиновьевым, и не по совсем понятным причинам признавал его лидерство.
Третьей фигурой триумвирата стал Сталин. Он, как явствует из оценок Ленина, принадлежал к числу выдающихся вождей партии. К этому времени, будучи генсеком, сосредоточил в своих руках и многие рычаги реальной власти. Но самое главное — недалекий Зиновьев и слишком дальнозоркий Каменев оказались полностью неспособными распознать и верно оценить его политический потенциал и реальные способности, наличие у него собственной политической философии и стратегии развития страны. Каменев, хорошо знавший Сталина многие годы, и Зиновьев, знавший Сталина гораздо меньше и хуже, — оба оказались близорукими политиками, если вообще их можно причислить к серьезным политикам. Они считали Сталина, видимо, не без внушения Троцкого, заурядным середнячком, абсолютно не способным к самостоятельному руководству. Тем более к выработке и проведению самостоятельной, рассчитанной на перспективу, политической линии и основанной на ней стратегии.
Словом, это был, на первый взгляд, довольно странный альянс, даже своего рода мезальянс (так, видимо, считали Зиновьев и Каменев).
Был ли это союз, основанный на каких-то ясных и конкретных политических принципах и целях? Конечно, нет! Слишком разные это были в политическом отношении люди, чтобы их могли объединить общие принципы и политические цели. Фактором объединения этих трех фигур явилась, если говорить обобщенно, общая неприязнь к Троцкому. В нем они видели своего главного политического соперника, основного претендента на место Ленина, на его политическое наследие. Именно это стало базой для складывания триумвирата и его существования на протяжении нескольких лет.
Так называемая «тройка» сформировалась, как отмечалось выше, в 1922 году. Позднее она пополнилась Н.И. Бухариным и А.И. Рыковым («пятерка»), а затем — М.П. Томским и В.В. Куйбышевым («семерка»). Невольно напрашивается пушкинская «Пиковая дама» с ее тремя картами — тройка, семерка, туз. В приложении к истории борьбы за власть внутри большевистского руководства эта триада — тройка, семерка, туз — претерпела коренные изменения: в конечном итоге из всех этих комбинаций реальной оказался только туз — им стал Сталин. Так что пушкинские строки невольно навевают ассоциации с историей борьбы Сталина за власть.
1109
РКП(б). Внутрипартийная борьба в двадцатые годы. Документы и материалы. М. 2004. С. 272–273.