Данные Вавилонской хроники подтверждают в существенных чертах рассказ Геродота. Согласно этой хронике, в шестом году царствования Набонида[3] «Иштумегу[4] созвал (свои войска) и выступил против Кураша, царя Аншана, для захвата... Войско Иштумегу восстало и захватило его. Они вру [чили его] Курашу. Кураш выступил против столицы[5] Агамтану (т. е. Экбатан). Серебро, золото (и другое) имущество [. . .] , которое он захватил как добычу в Агамтану, он забрал в Аншан»[6] [ABC, с. 106, II, 1-4].
Некоторые сведения о войне персов с Мидией содержат и строительные надписи Набонида. Согласно Сиппарскому цилиндру, бог Мардук послал Набониду сон, в котором велел восстановить храм бога Сина Эхульхуль в Харране (город в Верхней Месопотамии). Этот храм был разрушен и превращен в руины мидийцами во время войны с ассирийским войском еще в 609 г. и с тех пор лежал в развалинах. Набонид отвечает во сне Мардуку: «Умман-манда[7] окружают храм, который ты велишь соорудить, и велика мощь их». На это последовали такие слова Мардука: «Ни умман-манда, о котором ты говоришь, ни страны его, ни царей, идущих на его стороне, уже не существует. Когда наступил третий год[8], боги подняли Кураша, царя Аншана, его[9] малого раба, и он со своим малым войском разгромил многочисленных умман-манда. Он захватил Иштумегу, царя умман-манда, и в плен увел его в свою сторону» [NKI, с. 218 и сл. I, 8 и сл.]. В другой надписи Набонида также говорится, что храм Эхульхуль пятьдесят четыре года лежал в развалинах после того, как умман-манда разрушили и разграбили его [NKI, с. 284, X, 12 и сл.].
Таким образом, восстание Кира, по-видимому, началось в 553 г. Астиагу пришлось отозвать из Харрана, который после падения Ассирии в 609 г. принадлежал Мидии, свой гарнизон. Вавилоняне, воспользовавшись трудным положением Астиага, около 552 г. захватили Харран. В тот период Набонид, очевидно, считал Кира своим союзником. Некоторые ученые даже полагают, что между ними был заключен договор [124, с. 224; 122, с. 36 и сл.; 273, с. 160], однако в пользу такого мнения нельзя привести никаких данных.
В 550 г. закончилась война между персами и мидийцами. Теперь Экбатаны стали одной из ахеменидских резиденций. Кир на некоторое время поселился во дворце мидийских царей, описание которого нам известно из трудов античных авторов. Согласно Геродоту (I, 98), он был окружен семью концентрическими крепостными стенами. При этом одна стена возвышалась над другой лишь на высоту бастиона, а сами бастионы были окрашены в различные цвета, и два бастиона, примыкавшие к дворцу, были соответственно посеребрены и позолочены. По Полибию (X, 27), дворец этот имел в окружности семь стадий (более 1 км), а его потолки и портики были из кедра, обшитого золотом и серебром.
Сокровища, накопленные во дварце Астиага в течение многих десятилетий, были увезены в Пасаргады, и на Мидию как на покоренную страну наложена подать. Однако часть мидийской знати сохранила свое привилегированное положение при Кире, как и при его преемниках.
Покорив Мидию, Кир формально сохранил Мидийское царство и принял официальные титулы мидийских царей («великий царь, царь царей, царь стран»). Но фактически страной правил персидский наместник.
Персы заимствовали мидийскую систему государственного управления, во многом восходившую еще к ассирийской. В державе Ахеменидов Мидия находилась на втором месте после самой Персии. Поэтому греки, иудеи, египтяне и другие народы древности рассматривали захват Мидии как передачу престола по наследству от Астиага к Киру и называли персов «мидийцами», считая историю персов продолжением мидийской. По этой же причине эллины называли Греко-персидские войны «мидийскими» (Herod. I, 206; IV, 197; Diog. Laert. II, 5; Diod. IX, 31; Plut., Them. 6—8; IGIDS, с. 6). Хотя в исследовательских частях своего труда Геродот тщательно различает персов и мидийцев и их обычаи, в новеллах он смешивает их [на это было обращено внимание А. И. Доватуром: 20, с. 81]. Феогнид, Симонид и другие греческие поэты также называют персов «мидийцами» [см. ссылки: 20, с. 81; ср. выражение «мидийцы и персы» у Даниила (V, 28; VI, 8; VIII, 20) и Эсфирь(X, 2). Относительно египетских и других источников, в которых персы называются «мидийцами», см. у Э. Мейера: 294, т. III, с. 24, примеч. 1].
Война с Лидией и возникновение Ахеменидской державы
3
Т. е. в 550 г., который традиционно считается датой победы Кира над Астиагом. Однако в настоящее время некоторые ученые считают эту дату недостоверной [см. литературу: 147, с. 1, примеч. 2]. По их мнению, нет оснований предполагать, что Вавилонская хроника датировала разгром Мидии в войне с персами шестым годом правления Набонида, поскольку предшествующая часть текста отломана и поэтому неизвестно, к какому году относилось указанное событие. Правда, сразу после интересующей нас части хроника переходит к изложению событий седьмого года Набонида, но в ней освещаются не все годы. Поэтому Р. Дрюс полагает, что, согласно Вавилонской хронике, падение Астиага можно датировать лишь периодом между первым и шестым годами правления Набонида, т. е. 554—549 гг., поскольку все цифры с обозначениями дат до седьмого года упомянутого вавилонского царя в этом источнике отбиты [147, с. 2]. Далее, ссылаясь на Сиппарский цилиндр Набонида, Дрюс склонен отнести победу Кира в войне с мидийцами к 554—553 гг. [147, с. 4]. Судя по этому источнику, в 553 г. войско Астиага действительно было разгромлено персами, но данная победа могла быть лишь одним из эпизодов долгой войны, а не ее завершением. Таким образом, дата разгрома Мидии пока не может считаться окончательно установленной.
6
Вероятно, кубок ассирийского царя Ашшурбанапала с его надписью, хеттский кубок и много других-ценных вещей, найденных в Персеполе, попали из Ниневии в Экбатаны, а оттуда были доставлены в ахеменидские дворцы [ср. 335, т. II, с. 84].
7
Относительно этого этнического названия, под которым в данном тексте имеются в виду мидийцы, см. подробную литературу и различные интерпретации у Г. Комороци [255].
8
Имеется в виду третий год царствования Набонида, т. е. 553 г. В политическом памфлете, направленном против Набонида, также говорится о восстановлении храма Эхульхуль в том же году.
9
Т. е. Астиага, а не Мардука, как полагает С. Лэнгдон [NKI, с. 221] и вслед за ним и многие другие исследователи, поскольку в таком случае в прямой речи было бы сказано «мой», а не «его» [ср. CAD, S, с. 182; 166, с. 13].