Если принять отождествление Туривы[11] с Траксианой[12] в долине верхнего течения реки Ох, то получается, что в правление Митридата I контакт парфян с наступающими саками был просто неизбежен. В 130 г. до н. э. Фраат II нанял на службу отряд сакских наемников (см. выше, с. 54-55), и вскоре после этого поток завоевателей, вероятно, достиг восточных провинций. Остатки Бактрийского царства были уничтожены этими ордами[13] , и на борьбу против них парфяне бросили всю мощь своих военных сил. Ожесточенность этой борьбы показывает тот факт, что два парфянских царя, Фраат II (138/137 - около 128 г. до н. э.) и его преемник Артабан II (около 128-124/123 г. до н. э.), погибли в сражениях против саков.
Возможно, отдельные группы этих кочевников проникли в сердце Парфянской империи, может быть, даже до Месопотамии, но под натиском парфян большинство саков повернули назад, и таким образом римский Восток избежал опустошения. Тесные взаимоотношения между саками и парфянами в более поздние времена объясняются контактами в ту эпоху, когда орды первых постепенно двигались на юг по направлению к Индии, контактами, которые должны также объяснить парфянское культурное влияние в Таксиле в Индии. В то время как часть саков, очевидно, повернула на юг от основного пути по Иранскому плато и вступила в Индию через Ги-бинь[14] , другие их отряды, вероятно, прошли через Восточную Парфию и далее в Индию через Боланский проход в Брагуйских горах[15] .
Даже энергичный Митридат II, очевидно, оказался не в состоянии восстановить полный контроль над восточными провинциями, хотя саки, возможно, признали какую-то форму вассальной зависимости от парфян. После его смерти один из преемников предпринял ряд военных кампаний на восток где-то между 87 и 75 гг. до н. э. и отчеканил монеты в память отвоевания Маргианы, Траксианы и Арии[16] .
До сих пор точно не известно, когда саки вступили в Индию, и только в будущем должны появиться новые данные, которые позволят решить этот вопрос. Дата первого индо-скифского царя Мауэса[17] не способствует ее решению, так как она основана на сомнительной интерпретации слова, вызвавшего большую дискуссию, в надписи сатрапа Патики[18] на медной пластине из Таксилы и на неопределенной датировке указанной там эры. Вероятно, Мауэса следует отождествить с великим царем Могой этой надписи, датируемой 78 г. неизвестной эры. Название месяца - парфянское. Поскольку о 169 г. до н. э. здесь не может быть и речи, то это и не аршакидская эра, которая началась в 247 г. до н. э.; даже если 78 г. означает 178 г., тогда искомая дата - 69 г. до н. э.[19] Э. Дж. Рэпсон предположил, что введение этой эры, возможно, связано с захватом Сеистана Митридатом I[20] , однако некоторые исследователи датируют надпись из Таксилы 9-6 гг. до н. э., полагая, что эта эра началась после смерти Митридата II в 88/87 г. до н. э.[21]
До этого Парфия рассматривалась почти исключительно с греко-римской точки зрения. Парфянское влияние в Индии следует оценивать как индо-иранскую культуру, в которой присутствуют другие элементы, в том числе эллинистические. Подобным образом многие этапы оккупации парфянами Дура-Европос и Селевкии-на-Тигре, соответствий которым до сих пор не обнаружено в западном эллинизме, могут быть объяснены как местные греко-иранские. То обстоятельство, что в парфянский период Индия и Месопотамия были больше обращены к Ирану, чем к эллинизированной Сирии[22] , получило признание совсем недавно. Доказательством этого служат материалы, добытые при раскопках в Таксиле, Селевкии и Дура-Европос, часть из которых уже опубликована, хотя многие еще находятся в печати или остаются неопубликованными в музейных коллекциях.
Со времени вторжения саков в Индию они как культурно, так и политически были настолько тесно связаны с парфянами, что их невозможно отделить друг от друга. Тот факт, "что очень немногие настоящие парфянские монеты найдены в Индии"[23] , представляет собой дополнительное свидетельство того, что саки и пахлавы (индо-парфяне) были независимы от Парфянской империи, хотя они и были ее вассалами[24] . Несмотря на репутацию воинственного народа, которую парфяне приобрели на Западе благодаря своим успехам в борьбе против римлян, они смогли быстро осознать и воспользоваться преимуществами мирного сосуществования. Для них было не характерно бессмысленное разрушение; скорее им была свойственна практичность, приносящая пользу обеим сторонам конфликта. Природный ум Митридата в сочетании с его победами на полях сражений не раз приводили к соглашениям с обоюдной выгодой. Заключались договоры, которые согласно парфянскому обычаю объединяли стороны в не очень жесткой феодальной системе и гарантировали права на ведение торговли. Индийское чиновничество, вероятно, включало как парфян, так и саков, но из их имен можно извлечь очень мало данных, поскольку одним из первых действий получившего назначение чиновника было принятие формы одежды и имени, соответствующих его новому положению.
12
13
14
Ги–бинь, которая в разные периоды изменяла свое положение, до сих пор не идентифицирована с достаточной степенью уверенности. Х. Лассен (
15
16
17
Смит, который принял теорию о том, что Митридат I совершил вторжение в Индию, датирует Мауэса примерно 95 г. до н. э. (
18
19
21
22
См.:
24
Обратите внимание на то, что и Селeвкиды, и Сасаниды использовали слонов, когда их владения распространились достаточно далеко на восток, где эти животные стали им доступны. О том, чтобы слоны использовались на войне парфянами, свидетельств нет.