Корбулон знал об этом затруднении парфянских войск. Поэтому, когда Тиридат предпринял пробную попытку примирения и пожелал узнать причину вражеского вторжения, римский командующий, не колеблясь, ответил, что Тиридату следует обратиться в качестве просителя к Нерону, от которого он может получить свое царство назад скорее мирным путем, чем через пролитие крови. Последовали расширенные переговоры, но их завершению в итоге помешали попытки вероломства и неопределенность позиций с обеих сторон.
С этого момента началась серьезная борьба. Корбулон сохранил командование над одной из частей римских войск, тогда как легат Корнелий Флакк возглавил вторую часть, а лагерный префект Инстей Капитон - третью. Воланд - самая мощная из крепостей - пала в результате штурма в первый же день. Все мужское население крепости было убито, а неспособные сражаться проданы победителям. Карательные экспедиции, посланные римским командованием, без труда овладели другими укрепленными пунктами. Столь легкий успех побудил Корбулона отправиться к Артаксате с намерением осадить и этот город. У Тиридата не было достаточно сил, чтобы сдержать римский натиск в течение сколько-нибудь длительного времени, и поэтому он попытался заставить римлян нарушить их боевой порядок и таким образом открыться для атак его кавалерии. Благодаря дисциплине и выучке под руководством Корбулона, римские шеренги стояли твердо, и парфянская уловка не удалась. Не решившись вступить в открытый бой, Тиридат ночью сбежал, вероятно, рассчитывая получить убежище у Вологеза. Артаксата сдалась без борьбы[9] . Мирным жителям сохранили жизнь, но крепостные стены разрушили, а город сожгли[10] . Рим отпраздновал эту победу воздвижением статуй и триумфальных арок, а также провозглашением новых праздников.
Весной 59 г. н. э. Корбулон направился на юг и, пройдя у границы страны мардов и через страну тавранитов, подошел к Тигранокерте[11] . Во время этого похода армия больше пострадала от разного рода трудностей, чем от атак со стороны армян, а две крепости, которые оказали сопротивление, были захвачены: одна - штурмом, другая - осадой. Из Тигранокерты пришли послы, чтобы предложить Корбулону золотую корону и известить его, что город готов к сдаче. Но когда римская армия подошла к стенам города, ворота, по-видимому, оказались закрытыми. Чтобы избежать длительной осады, Корбулон казнил знатного армянина, захваченного в плен, и забросил его голову в город. Она упала посреди военного совета, что и ускорило сдачу города без дальнейшего сопротивления[12] .
Укрепленный пункт под названием Легерда[13] оказал Корбулону упорное сопротивление, и его взяли штурмом[14] . Очевидно, Корбулон зимовал в Тигранокерте.
Приблизительно в это же время гирканские послы, которые побывали в Риме, возвращались домой. Они пересекли Евфрат, скорее всего около Мелитены, и встретились с Корбулоном. Затем они, очевидно, проследовали на восток, в свои земли[15] .
На следующий год (60 г. н. э.) Тиридат предпринял попытку вернуть себе царство, начав наступление со стороны Мидии Атропатены. Корбулон послал легата Севера Верулана со вспомогательными войсками, а сам быстро, насколько это было возможно, последовал за ним. Огнем и мечом страна армян вскоре была приведена к покорности.
Так Армения оказалась полностью во владении римлян, и Нерон назначил ее правителем Тиграна V, правнука Архелая, последнего царя Каппадокии. Разные части Армении были доверены Фарасману Иберийскому, Полемону Понтийскому, Аристобулу из Малой Армении и Антиоху Коммагенскому - для того чтобы усилить контроль над вновь завоеванными территориями, так как часть населения все еще симпатизировала парфянам. Оставив для поддержки нового правителя 1000 легионеров с 3000 или 4000 конных и вспомогательных пехотных войск, Корбулон вернулся в Сирию, где заменил умершего Квадрата[16] .
10
Tac. Ann. XIII. 41. 3. Вероятно, это был конец сезона военных кампаний, и, как предполагает Фюрно в своем издании Тацита (Annals. II. 114, п. 2), город, возможно, не был бы разрушен до тех пор, пока армия зимовала там. Такое сжатие хронологии было бы типичным для рассказа Тацита о восточных делах.
12
Frontinus. Strat. II. 9. 5; ср. Tac. Ann. XIV. 24.6. Относительно дисциплины в армии во время этой кампании см.: Frontinus. Strat. IV. I. 21; 28. Монеты (McDowell. Coins of Seleucia. P. 228 f.) определенно свидетельствуют о том, что в 59/60–61/62 гг. до н. э. Селевкия была охвачена восстанием.
13
Это Элугия Тиглатпаласара III, как указывает Леманн—Хаупт (Lehmann—Haupt // Zeitschr. für Ethnologie. Bd. XXXII. 1900. S. 438, Anm. 4; см. также: Olmstead. Shalmaneser III and the Establishment of the Assyrian Power // JAOS. Vol. XLI. 1921. P. 359 f., η. 31.
15
Текст из Tac. Ann. XIV. 25 — «maris rubri» — должно быть, неправильный. Предложенное изменение «maris sui» кажется вполне обоснованным.
16
Tac. Ann. XIV. 26; Iosephus. Ant. XVIII. 140; idem. Bell. II. 222; PW, статья «Tigranes». Nr. 6.