Еще одно критическое суждение в адрес либеральных феминисток заключается в том, что их размышления были ограничены интересами только женщин среднего класса. Разумеется, Милль глубоко сочувствовал интеллектуальной фрустрации, испытываемой женщинами вроде Гарриет Тейлор, но он также поддерживал кампании Батлер против «Акта о заразных заболеваниях» и, как мы видели, был весьма обеспокоен положением жертв из рабочего класса, страдающих от мужского насилия. Более того, он отнюдь не поддерживал существующий социально-экономический порядок, при котором самые богатые погрязли в безделье, тогда как те, кто работал в поте лица, влачили почти рабское существование. Демонстрировал он и сочувствие идеям социалистов-утопистов и, сравнивая существовавший порядок с их предложениями по переустройству общества, пришел к выводу, что «налагаемые коммунизмом ограничения были бы свободой по сравнению с нынешним положением большинства людей»[39]. Однако он сам предпочитал решение вопроса через реформу системы частной собственности, в соответствии с которой права наследования могли бы строго контролироваться, а рабочие кооперативы и другие экономические модели совместной прибыли поощряться: «Нельзя ожидать, что деление человечества на два неизменных класса — работодателей и работников — может существовать вечно» (Mill. Principles, р. 60). Однако верно и то, что Милль в отличие от Томпсона так и не проанализировал, каким образом капиталистическая система непрерывно и последовательно ставила женщин в невыгодную позицию. В его трудах отсутствует и теоретическое предположение о возможности конфликта интересов между классами или между полами. Однако его целью являлось установление равноправия между мужчинами и женщинами не в существовавшем неравноправном обществе, а в том, где и политическая и экономическая жизнь станут значительно демократичнее.
В определенном смысле феминизм Милля важен не потому, что он писал, но потому, кем он был. В целом, практически все его положения, описанные в книге «Подчиненность женщины», были раньше рассмотрены Томпсоном, об этом также писали Мэрион Рейд, Гарриет Тейлор и американские феминистки. Но благодаря своей славе он привлек к себе внимание слишком многих критиков и обвинялся и как за непоследовательность в своих принципахли-берального индивидуализма, так и за непонимание ограниченности самих этих принципов. Подобно американским феминисткам, он не смог проанализировать основополагающие вопросы об экономической зависимости и разделении труда и не рассмотрел вопросы взаимозависимости классового угнетения и угнетения по признаку пола, как не увидел и того, что общественные институты не могут быть нейтральными, но действуют для выгоды одного класса или пола. Его отрицательное отношение к сексу также не вызывает симпатии современных авторов. Тем не менее, подобно многим феминисткам XIX в., он ограничился узким подходом законника, что подразумевает ярлык «либеральный феминист». Иногда его идеи на удивление весьма близки некоторым положениям современного радикального феминизма. И в силу интересных находок, и ввиду ограниченности взглядов Милля можно охарактеризовать как типичного викторианского сторонника феминизма. Несмотря на то внимание, которое привлекла его работа, он не предпринял никаких новых теоретических разработок данной проблемы.
Британия и Америка были не единственными странами, в которых феминизм получил развитие в XIX в. Однако и время и природа феминистских идей и движений различны. Эванс утверждала, что существовала общая схема развития, когда изначальные требования прав собственности, образования и оплачиваемого труда объединялись с кампаниями за реформу морали и в конце концов приводили к требованиям права голоса. Были важны и либеральные доводы за равноправие, что во многом было обусловлено становлением независимого среднего класса.
Итак, схожие аргументы возникали во многих странах индустриального мира, что позволяло придать международный характер развитию феминистских идей. Работа Милля «Подчиненность женщины» была опубликована в более чем 10 странах и способствовала становлению феминистского движения в Финляндии, Франции и Германии (Evans, 1977, р. 19). Точно так же пьеса Ибсена «Кукольный дом» (1879), в которой утверждалось, что женщина имеет права и как личность, и как жена и мать, имела международный резонанс (Цит. по: Schneir, 1972). Тем не менее XIX в. не может просто рассматриваться как время, когда была постепенно признана справедливость феминистских требований. Как будет показано в следующих главах, успех феминистского движения был не везде одинаков, и, хотя многие мужчины и женщины начали верить, что женщины должны иметь равные юридические права, когда дело касалось прав политических, многие соглашались с королевой Викторией, писавшей: