Адекватность марксистских понятий
В некоторой степени обозначенные проблемы можно считать поверхностными и обусловленными личными взглядами и предрассудками Энгельса, а не его методологией. Тем не менее остается вопрос, насколько марксизм действительно способен увидеть и воспринять любые внеэкономические источники угнетения, для чего необходимо обратиться к марксисткой теории истории. В «Немецкой идеологии» Маркс и Энгельс рассматривали производство и воспроизводство как базис общества:
«…производство жизни — как собственной, посредством труда, так и чужой, посредством рождения — появляется сразу в качестве двоякого отношения: с одной стороны, в качестве естественного, а с другой — в качестве общественного отношения, общественного в том смысле, что имеется в виду сотрудничество многих индивидов, безразлично при каких условиях, каким образом и для какой цели»[61].
Энгельс развил это положение в часто цитируемом отрывке из Предисловия к книге «Происхождение семьи, частной собственности и государства»:
«Согласно материалистическому пониманию, определяющим моментом в истории является в конечном счете производство и воспроизводство непосредственной жизни. Но само оно, опять-таки, бывает двоякого рода. С одной стороны — производство средств к жизни: предметов питания, одежды, жилища и необходимых для этого орудий; с другой — производство самого человека, продолжение рода. Общественные порядки, при которых живут люди определенной исторической эпохи и определенной страны, обусловливаются обоими видами производства: ступенью развития, с одной стороны, труда, с другой — семьи»[62].
Несмотря на эти формулировки, ни Маркс, ни Энгельс не отводили производству и воспроизводству равной роли. Как мы уже видели, Энгельс говорил, что в ранних человеческих сообществах семья развивалась автономно, но доказывал, что это независимое развитие прекратилось, когда достигло стадии «парной семьи», и что «…если бы, следовательно, не начали действовать новые, общественные движущие силы, то не было бы никакого основания для возникновения из парного сожительства новой формы семьи. [Но такие движущие силы вступили в действие]»[63]. Дальше он утверждал, что такие социальные факторы появились в Европе вместе с появлением частной собственности, но в Америке их не было, и поэтому туземная американская семья сохранила свою доисторическую форму. Из этого следует, что семья и отношения полов развивались по своей собственной схеме только в доклассовом обществе. А на протяжении почти всего известного исторического периода форма семьи зависела от развития производства. Маркс не высказывался настолько конкретно по этому поводу, но совершенно очевидно, что, хотя он и рассматривал воспроизводство как часть материальной базы общества, оно не мыслилось им как независимое. В принципе, он не считал угнетение женщин теоретически интересной темой, скорее просто производным классового общества, а не чем-то, что нуждается в осмыслении само по себе.
По существу, Маркс и Энгельс никогда подробно не анализировали и вопрос о том, какими путями развивались во времени отношения между полами и структура семьи. А в контексте практической политики вся тема угнетения женщины, скорее, отсутствовала. Маркс говорил, что конечно женщины могли присоединиться к «Первой международной ассоциации рабочих» (First International Workingmen's Association), и даже предлагал создать в ней женские отделения (см. Vogel, 1983, р. 71). Тем не менее мысль о том, что женщины как социальная группа могут иметь общие цели и их интересы могут быть противоположны интересам мужчин, у него не возникала. Многие более поздние марксисты интерпретировали позицию Маркса и Энгельса так, что проблемы отношений между полами должны быть отложены «до свершения революции» и что любые попытки улучшать положение женщин в отдельности в лучшем случае есть проявление буржуазной отсталости, а в худшем — попытка разобщить рабочий класс и отвлечь его от классовой борьбы. Как мы увидим в последующих главах, установка на то, что если мы «будем заниматься классовой борьбой, то феминизм сам позаботится о себе», критиковалась некоторыми современными феминистками. Они не согласны с тем, что марксистская теория грешит грубым редукционизмом, и утверждают, что существует непосредственная связь между экономическим устройством и положением женщин. По мнению марксистских феминисток, воспроизводство является основополагающей частью материальной базы и должно учитываться при правильном толковании общественных процессов. То есть между производством и воспроизводством происходит постоянное взаимодействие, что, в свою очередь, предполагает взаимосвязь классовой борьбы и борьбы между полами. В практическом смысле это означает, что мужскому сексизму в организациях левого толка и в среде рабочего класса вызов может быть брошен на законных основаниях.
62