Выбрать главу

"Что такое диктатура пролетариата? Это есть война, и гораздо более жестокая, более продолжительная и упорная, чем любая из бывших когда бы то ни было войн". (Сочинения, т. 27, стр. 70).

"Диктатура пролетариата означает свержение буржуазии одним классом, пролетариатом, и притом именно его революционным авангардом. Требовать, чтобы предварительно этот авангард приобрел себе большинство народа путем голосования в буржуазные парламенты, буржуазные Учредилки (Учредительное Собрание) и прочее, т.е. путем голосования при существовании наемного рабства, при существовании эксплуататоров, под их гнетом, при существовании частной собственности на средства производства, требовать этого или предполагать это значит на деле совершенно покидать точку зрения диктатуры пролетариата и переходить фактически на точку зрения буржуазной диктатуры...

Диктатура пролетариата означает сознание необходимости подавить насилием сопротивление эксплуататоров, готовность, уменье, решимость сделать это...

Диктатура пролетариата и советская власть означает ясное сознание необходимости разбить, сломать вдребезги, буржуазный (хотя бы и республиканский-демократический) государственный аппарат, суды, бюрократию, гражданскую и военную, и так далее.

Без соединения легальной работы с нелегальной, легальных организаций с нелегальными не может быть и речи о действительно революционной партии пролетариата ни в Германии, ни в Швейцарии, ни в Италии, ни во Франции, ни в Америке" (Сочинения, т. 20, часть 2, изд. 1926 г., стр. 391, 393, 394).

"Диктатура пролетариата в России повлекла за собой такие жертвы, такую нужду и такие лишения для господствующего класса, для пролетариата, каких никогда не знала история и весьма вероятно, что и во всякой иной стране дело пойдет точно так же" (Сочинения, т. 24, 2 изд., стр. 458).

"Нигде в мире середины нет и быть не может. Либо диктатура буржуазии (прикрытая пышными эсеровскими и меньшевистскими фразами о народовластии, Учредилке, свободах и прочее), либо диктатура пролетариата. Кто не научился этому из истории всего 19-го века, тот безнадежный идиот" (Сочинения, т. 24, 2 изд., стр. 436).

СОВЕТСКАЯ ДЕМОКРАТИЯ

Это, однако, не мешало Ленину называть свою диктатуру пролетариата "самой совершенной демократией в мире". Он писал:

"Пролетарская демократия в миллион раз демократичнее всякой буржуазной демократии. Советская власть в миллион раз демократичнее всякой буржуазной республики. Не заметить этого мог только либо сознательный прислужник буржуазии, либо человек совершенно политически мертвый, не видящий живой жизни из-за пыльных бумажных книг, пропитанный насквозь буржуазно-демократическими предрассудками и тем превращающий себя, объективно, в лакея буржуазии" (Сочинения, т. 23, 2 изд., стр. 350).

"Мы говорим буржуазии: "Вы эксплуататоры и лицемеры, говорите о демократии, и в то же время ставя на каждом шагу тысячи препон участию угнетенных масс в политике. Мы ловим вас на слове и требуем, в интересах этих масс, расширения вашей буржуазной демократии, дабы подготовить массы к революции для свержения вас, эксплуататоров. И если вы, эксплуататоры, попытаетесь оказать сопротивление нашей пролетарской революции, мы вас подавим беспощадно, мы вас сделаем бесправными; мало того: мы не дадим вам хлеба, ибо в нашей пролетарской республике эксплуататоры будут лишены огня и воды" (Сочинения, т. 23, 2 изд., стр. 375-376).

ПАРЛАМЕНТАРИЗМ

"В настоящий момент парламент ни в коем случае не может явиться для коммунистов ареной борьбы за реформы, за улучшение положения рабочего класса, как это бывало в известные моменты прошлой эпохи. Центр тяжести политической жизни полностью и окончательно перенесен за пределы парламента... Непосредственная историческая задача рабочего класса состоит в том, чтобы вырвать эти аппараты из рук господствующих классов, сломать их, уничтожить и создать на их месте новые органы пролетарской власти. На смену старому приспособленческому парламентаризму приходит новый парламентаризм, который является одним из орудий уничтожения парламентаризма вообще.

Буржуазные парламенты, которые составляют один из важных аппаратов государственной машины буржуазии, не могут быть завоеваны, как не могут быть завоеваны пролетариатом буржуазные государства вообще. Задачи пролетариата состоят u том, чтобы взорвать государственную машину буржуазии, разрушить ее, а вместе с нею - парламентские учреждения, будь то республиканские или конституционно-монархические.

Коммунизм отрицает возможность длительного завоевания парламентов: он ставит своей целью разрушение парламентаризма. Поэтому речь может идти лишь об использовании буржуазных государственных учреждений с целью их разрушения. В этом и только в этом смысле можно ставить вопрос" (Сочинения, т. 25, 2 изд., стр. 580-581).

"В тех странах, где у власти стоит еще буржуазия, или контрреволюционная социал-демократия, коммунистические партии должны научиться планомерно сочетать легальную работу с нелегальной, при этом легальная работа должна всегда находиться под фактическим контролем нелегальной партии" (Сочинения, т. 25, 2 изд., стр. 571).

"Что диктатура отдельных лиц очень часто была в истории революционных движений выразителем, носителем, проводником диктатуры революционных классов, об этом говорит непререкаемый опыт истории... Решительно никакого противоречия между советским (т.е. социалистическим) демократизмом и применением диктаторской власти отдельных лиц нет... Как может быть обеспечено строжайшее единство воли? Подчинением воли тысяч воле одного" (Сочинения, т. 27, 4 изд., стр. 238-239).

"Советский социалистический демократизм единоличию и диктатуре нисколько не противоречит. Волю класса иногда осуществляет диктатор, который иногда один более сделает и часто более необходим" (Сочинения, т. 17, 2 изд., стр. 89).

Все эти идеи Сталин взял у Ленина. При Ленине и в соответствии с его учением стало возможным, чтобы один человек сосредоточил в своих руках всю власть над аппаратом и полный контроль над государственной машиной. Сталин только развил на свой манер эту диктатуру, продолжая ленинскую традицию. Его диктатура приняла только более жестокие формы.

МАССОВЫЙ ТЕРРОР, ЗАЛОЖНИЧЕСТВО И

КОНЦЕНТРАЦИОННЫЕ ЛАГЕРЯ

В своей брошюре "О продовольственном налоге", написанной в апреле 1921 года, Ленин писал:

"Пускай Мартовы, Черновы и беспартийные мещане, подобные им, бьют себя в грудь и восклицают: "Хвалю Тебя, Господи, за то, что я не похож на них", что "я не признавал и не признаю террора"". Эти дурачки не признают террора, ибо они выбрали себе роль лакействующих пособников белогвардейщины по части одурачения рабочих и крестьян. Эсеры и меньшевики не признают террора, ибо они исполняют свою роль подведения масс под флагом социализма под белогвардейский террор... Пускай лакействующие пособники белогвардейского террора восхваляют себя за отрицание ими всякого террора. А мы будем говорить тяжелую, но несомненную правду: в странах, переживающих неслыханный кризис, распад старых связей, обострение классовой борьбы после империалистической войны 1914-1918 годов - таковы все страны мира, - без террора обойтись нельзя - вопреки лицемерам и фразерам" (Сочинения, т. 32, стр. 335).

"На днях я прочел в 20-й книжке "Коммунистического Интернационала" статью товарища Ракоши о новой книжке Отто Бауэра, у которого мы все когда-то учились, но который после войны, как и Каутский, стал жалким мещанином.

Он теперь пишет:

"Вот они (большевики) отступают к капитализму: мы всегда говорили: революция буржуазная". Меньшевики и эсеры, которые все такие вещи проповедуют, удивляются, когда мы говорим, что мы за такие вещи будем расстреливать. Они изумляются, а ведь вопрос ясен: когда армия отступает, то тут нужна дисциплина во сто раз большая, чем при наступлении... И когда меньшевик говорит: "Вы теперь отступаете, а я всегда был за отступление, я с вами согласен, я ваш человек, давайте отступать вместе", то мы ему на это говорим: "За публичное оказательство меньшевизма наши революционные суды должны расстреливать, а иначе это не наши суды, а Бог знает, что такое". Они никак не могут понять и говорят: