Прежде чем перейти к рассмотрению генезиса московского неформального политического движения, мы представим индивидуальные и семейные траектории тех, кто станут его главными лидерами. Во второй части мы проанализируем появление и изменения движения 1987—1988 годов, а также отношения сговора, которые устанавливаются между неформалами и партийными реформаторами. В третьей части мы покажем глубокие трансформации, которые претерпело неформальное движение с 1989 года, его постепенный распад и перерастание в демократическое движение. В качестве эпилога мы представим основные пути биографической реконверсии главных акторов движения после 1990 года.
Первая часть
ИЗ КОГО СОСТОИТ НЕФОРМАЛЬНОЕ ДВИЖЕНИЕ? ЛОГИКИ И ТЕМПОРАЛЬНОСТИ ВОВЛЕЧЕНИЯ
Неформальное политическое движение – феномен, характерный для определенного политического поколения. Большинству лидеров московских клубов в 1987 году было около тридцати лет[51]. Каким же образом можно определить положение этого поколения или, если вспомнить термин Карла Маннгейма, этого «поколенческого союза», который в момент Перестройки, пользуясь возможностями, открытыми находящимися у власти реформаторами, решил испытать себя в новых типах деятельности (в политике, предпринимательстве, искусстве)? Под поколенческим союзом К. Маннгейм понимает всех индивидов (которых нельзя свести к той или иной конкретной группе), которые принадлежат к соседним возрастным когортам и занимают «схожую позицию в социальном пространстве»[52]: они участвуют в одних и тех же общественных и интеллектуальных движениях, и это способствует формированию у них «особого рода опыта и мыслей, особых способов воздействия на исторический процесс»[53]. Поколенческая ситуация руководителей политических клубов, их позиция в социальном пространстве и общий опыт, пережитый ими до Перестройки, дают нам ключи к пониманию мотивов их вовлечения в деятельность на общественно-политической сцене в момент ослабления советского режима. Общностью политического прошлого можно также объяснить формы их коллективного действия, их стратегии по отношению к власти и специфические способы самоопределения, к которым они склонны. Активизм руководителей клубов в период Перестройки вдохновлен как их собственным опытом, так и опытом предшествующих политических поколений, которые предоставляют своего рода модели (или контрмодели), присваиваемые или трансформируемые ими при создании нового типа мобилизации.
Поколенческий союз, по мнению Маннгейма, – это вовсе не монолит; он состоит из разных поколенческих единиц, то есть групп, которые «различаются по способу освоения опыта» и типу социализации. Эти единицы по-разному структурированы и по-разному воспринимают реальность. В Пруссии начала XIX века «романтическо-консервативная» молодежь совершенно четко отличается своей политической чувствительностью от молодежи «либерально-рациональной». В случае, который нас здесь интересует, в одном и том же движении участвуют две разные поколенческие единицы. Они отличаются своим политическим прошлым: первая состоит из людей, которые уже были оппозиционерами в 1970-х годах, вращались в средах, критично настроенных по отношению к советскому режиму; во второй же ничего подобного не наблюдается. Две эти группы соответствуют разным волнам вступления в движение: первая приходит с 1986-го до начала 1988 года, вторая – лишь с середины 1988-го. Момент прихода в движение отмечен существенными различиями в социализации, которые позволяют понять характер биографических траекторий членов обеих когорт. Эти различия в политическом и профессиональном прошлом – один из факторов, объясняющих сущностные изменения в развитии неформального движения (и самой его природы), которые оно претерпело с прибытием второй когорты. Разумеется, изменения в движении объясняются также и эффектами конъюнктуры, то есть быстро меняющимся состоянием политической игры. Вторая когорта, прибывшая год или полтора года спустя после первой, сталкивается уже с иным контекстом взаимодействия с представителями власти, ведь властная структура сама претерпевала тогда мощные трансформации. Как отмечает Н. Уитьер, сосуществование следующих одна за другой когорт вовлечения, имеющих разное восприятие реальности, – достаточно частое явление в социальных движениях. Их коагуляция, иногда сопровождающаяся борьбой, создает новую коллективную идентичность[54]. Мы выделили две группы, вступившие в движение, поскольку считаем, что их внутренние характеристики и различия особым образом обусловили саму историю неформального движения.
51
Поколения рожденных с 1948 по 1964 год составляют около 60% нашей выборки и 70,5% первой волны неформалов (см. таблицу 1 на с. 49).
54
Whittier 1997. Анализ быстрого и радикального изменения политической конъюнктуры в момент прихода второй когорты и трансформации идентичности, которые испытывает неформальное движение, составляет предмет третьей части нашей книги.