Сначала я предположил, что причиной перехода О. Б. Лепешинской в другой институт было принятое в верхних эшелонах власти решение о закрытии института, в котором работала О. Б. Лепешинская. Не могла же Ольга Борисовна остаться без работы. В. Н. Сойфер (1998) утверждает, что О. Б. Лепешинскую после письма 13 ленинградских ученых отравили на пенсию, т. е., надо полагать, уволили из института. Основание для увольнения вполне серьезное. Но это не объясняет, почему закрыли институт. Непонятно также, что стало с лабораторией О. Б. Лепешинской. Я. Л. Рапопорт об увольнении Ольги Борисовны и судьбе ее лаборатории ничего не говорит. Он намекает, что она сама из-за конфликтов с парторгом перешла в другой институт. Видимо, для Якова Львовича воспоминания об этом неприятны, если он старается не касаться истинных мотивов закрытия своего института. О том, что был закрыт институт особо не говорят и другие участники событий. Мы этого вопроса коснемся дальше.
1. 3. Реакция на книгу О. Б. Лепешинской
Какова была реакция на книгу О. Б. Лепешинской в научных кругах? А. И. Абрикосов и Я. Л. Рапопорт, на глазах которых совершалось это эпохальное открытие, промолчали, т. е. выбрали позицию невмешательства в той непростой ситуации. Если Вы не можете уговорить О. Б. Лепешинскую не печатать свои материалы и если у Вас нет возможности воспрепятствовать публикации, то лучше всё оставить на суд времени и прогресса, как говорил американский генетик Л. Денн. Промолчали и другие московские ученые. Критика книги О. Б. Лепешинской последовала со стороны ленинградских ученых. 7 июля 1948 г. в газете «Медицинский работник» появилась их критическая статья под названием «Об одной ненаучной концепции». Статью подписали: действительные члены АМН СССР Н. Г. Хлопин, Д. Н. Насонов, член-корреспондент АН СССР В. А. Догель, член-корреспондент АМН СССР П. Г. Светлов, профессора Ю. И. Полянский, П. В. Макаров, Н. А. Гербильский, З. С. Кацнельсон, Б. П. Токин, В. Я. Александров, Ш. Д. Галустьян, доктора наук А. Г. Кнорре, В. П. Михайлов. Подписали 13 ученых. Число роковое. Скорее всего, кого-то не удалось уговорить подписать письмо. Теперь по существу. Сначала о научной стороне дела.
С некоторыми научными положениями, высказанными в адрес О. Б. Лепешинской, трудно согласиться. Авторы пишут, касаясь научного значения работы: «Речь идёт, таким образом, о коренном пересмотре одного из основных и прочно установленных положений современной биологии, лежащих в основе наших представлений о строении, размножении и развитии организмов, в основе учения о наследственности». Никакого пересмотра старых принципов не было. О. Б. Лепешинская к положениям Р. Вирхова добавила дополнительное правило, которое, чтобы стать научной истиной для большинства исследователей, еще должно быть подтверждено независимыми исследователями.
«Считая яичный желток “живым веществом”, Лепешинская вступает в прямое противоречие с Энгельсом». «Живому веществу», о котором авторы критического письма говорят как о реальности, не давая, к сожалению, его определения, посвящена восьмая глава книги. В вопросе о сущности «живого вещества» О. Б. Лепешинская следует ряду зарубежных исследователей, считавших, что «не клетка есть последний морфологический элемент, способный к жизнедеятельности. . ». В таком случае пишет О. Б. Лепешинская (1945, с. 86), «идя логическим путем, мы должны притти к признанию существования живых молекул. Что это за живые молекулы? Какие такие молекулы мы можем назвать живыми? Чем они отличаются от неживых?» – спрашивает она и вот ее ответ. «Несомненно, те молекулы можно считать живыми, которые обладают способностью к обмену веществ, приводящему их не к гибели, и не только к сохранению, но и к размножению через переходные стадии роста». На следующей странице она приводит уточняющее мнение Джилио-Тоза (цитируемого по книге Вериго «Единство жизненных явлений». Одесса, 1912): <… молекулу вещества, способную под влиянием происходящих химических взаимодействий превращаться в две или несколько таких же молекул, мы могли бы признать живой и могли бы называть ее живой молекулой или биомолекулой». Из сказанного понятно, что яичный желток может считаться “живым веществом” только при наличии в нем биомолекул, как они определены выше.