Когда после октября 1964 года было объявлено о новых назначениях Брежнева и Косыгина, для некоторых наблюдателей еще не было ясно, кто из этих двух людей будет обладать более значительным авторитетом. Доминирующее влияние Брежнева выявилось не сразу. Оценивая этот факт, некоторые из историков видят главную причину оттеснения Косыгина на вторые, а затем даже и на третьи роли в том, что он никогда ранее не работал в партийном аппарате, не знал приемов и методов аппаратной работы.
Но я не считаю это главной причиной. Косыгин и не стремился к получению полной власти в стране, он не стремился доминировать ни в партии, ни в идеологии, он был в первую очередь хозяйственным руководителем и сознавал это. Косыгин был опытным государственным деятелем, хорошо знал международные дела. Именно Косыгин превосходно справился с ролью посредника в индо-пакистанском конфликте во время специальной конференции в Ташкенте в январе 1966 года. Косыгин провел и первый раунд переговоров с немецкими лидерами в 1969 году по вопросу о новой германской «восточной политике». Эти переговоры стали важной предпосылкой разрядки. Косыгин на первых порах контролировал отношения СССР и Вьетнама, и он был последним советским лидером, который встречался с Чжоу Эньлаем в Пекине в 1969 году. Но Косыгин во всех этих случаях выполнял поручения Политбюро и никогда не стремился встать над ним. Когда Брежнев стал постепенно оттеснять Косыгина от иностранных дел, то Косыгин, по-видимому, смирился с этим без сопротивления. Но когда Брежнев отказался изменить структуру руководства ЦК КПСС и стал мешать дальнейшему углублению и расширению экономической реформы, Косыгин просто подал в отставку. Однако, как мы уже говорили, Политбюро отклонило отставку Косыгина и обязало его оставаться на своем посту. Он подчинился, хотя через несколько лет второй раз попросил об отставке, а в середине 70-х годов – в третий. Экономические и хозяйственные дела и без того шли в стране все хуже и хуже, но Брежнев и Политбюро не без основания опасались, что с уходом Косыгина эти дела пойдут совсем плохо.
Иной характер принял в 1965–1969 годах конфликт Л. И. Брежнева с А. Н. Шелепиным. Хотя Шелепин стал членом Президиума (Политбюро) ЦК КПСС только в ноябре 1964 года, в руках этого крайне амбициозного и честолюбивого 46-летнего политика оказалась очень большая власть. Он был не только членом Политбюро и Секретариата ЦК КПСС, но и одним из первых заместителей Председателя Совета Министров СССР. Кроме того, как я уже упоминал, в 1962 году по инициативе Хрущева начала создаваться особая система и организация партийно-государственного контроля с очень большими полномочиями и собственным аппаратом контролеров, во главе которой Хрущев также поставил Шелепина. Ближайший друг Шелепина Семичастный занимал пост председателя КГБ, и все понимали, что Шелепин, который до Семичастного в 1958–1961 годах стоял во главе этой организации, продолжает фактически ее контролировать. Неудивительно, что друзья Шелепина были уверены: Брежнев является всего лишь удобной промежуточной фигурой, и скоро Шелепин возьмет в свои руки руководство всей партией. Все знали, что именно Шелепин играл одну из ключевых ролей при смещении Хрущева, и это обстоятельство еще более увеличивало его влияние и престиж.
Я уверен, что Брежнев со своей тогда еще сравнительно слабой «командой» не смог бы устоять против натиска Шелепина и его крайне активной группы «шелепинцев», недавних выходцев из аппарата ЦК ВЛКСМ и КГБ, занявших влиятельные позиции также и во многих органах массовой информации. Однако Брежнева решительно поддержал Суслов, и это дало Брежневу заметное преимущество. Как можно предположить, Брежнева поддержали и многие другие члены Президиума ЦК и Секретариата, а также ведущие работники партийного аппарата, которым мягкий и даже слабый во многих отношениях Брежнев казался гораздо предпочтительнее как руководитель, чем «железный Шурик» – так немного иронично называли Шелепина в аппарате ЦК по аналогии с «железным Феликсом».