83-84Швыдкой Михаил Ефимович2,48(2,43)- 0,41(+ 0,23)
85Зорькин Валерий Дмитриевич2,45(2,79)+ 1,60(+ 1,39)
86Устинов Владимир Васильевич2,43(2,68)+ 0,39(+ 0,17)
87-88Морозов Олег Викторович2,41(2,63)+ 0,54(+ 0,72)
87-88Фрадков Михаил Ефимович2,41(2,34)+ 2,16(+ 1,85)
89Косачев Константин Иосифович2,38(2,77)+ 1,68(+ 1,15)
90Бельянинов Андрей Юрьевич2,36(2,34)+ 1,56(+ 1,66)
91Березовский Борис Абрамович2,34(2,04)- 2,25(- 1,93)
92Лесин Михаил Юрьевич2,31(2,52)- 0,36(+ 0,04)
93Плигин Владимир Николаевич2,29(2,46)+ 0,35(+ 0,85)
94Мельников Иван Иванович2,24(2,46)+ 1,61(+ 2,07)
95-96Корабельников Валентин Владимирович2,21(2,37)+ 2,16(+ 2,30)
95-96Рапота Григорий Алексеевич2,21(1,98)+ 1,96(+ 1,31)
97Шанцев Валерий Павлинович2,20(2,38)+ 1,40(+ 1,48)
98Тулеев Амангельды Молдагазыевич2,18(2,17)+ 1,38(+ 0,90)
99Путилин Владислав Николаевич2,17(2,21)+ 1,91(+ 1,78)
100-101Крашенинников Павел Владимирович2,15(1,87)+ 0,96(+ 1,48)
100-101Лебедев Вячеслав Михайлович2,15(2,83)+ 1,52(+ 2,39)
Опрос проходил с 21 по 27 февраля.(c) Служба »Vox populi-T», 2008Служба основана Борисом Грушиным в 1990 годуСостав экспертов февральского опроса1. Главные редакторы и политические обозреватели:Айдинова Л. Ю ., газета «Патриоты России»; Андреев Д. А ., журнал »Политический класс»; Андрианов В. И ., газета «Трибуна»; Гамов А. П ., газета «Комсомольская правда»; Забродина Е. М ., журнал «Политический класс»; Камышев Д. А ., газета «Коммерсантъ»; Ковальский М. И ., журнал «Коммерсантъ ВЛАСТЬ»; Комоцкий Б. О ., газета «Правда»; Куштапин М. А ., «Российская аграрная газета»; Лапшин А. О ., журнал «Власть»; Лашкина Е. В ., «Российская газета»; Родин И. П ., «Независимая газета»; Салуцкий А. С ., публицист; Санфиров В. В ., радиостанция »Маяк»; Соловьева Т. Н ., радиостанция «Голос России»; Третьяков В. Т ., журнал «Политический класс»; Ушканов В. В ., «Радио России».2. Политологи:Амелин В. Н ., МГУ, социологический факультет; Бызов Л. Г ., Институт комплексных социальных исследований; Бялый Ю. В ., Творческий экспериментальный центр; Гаман-Голутвина О. В ., Российская академия государственной службы при президенте РФ; Дианов М. А ., Институт региональных проблем; Задорин И. В ., ЦИРКОН; Зудин А. Ю ., Центр политических технологий; Каспэ С. И ., Российский общественно-политический центр; Кузнецов О. Е ., Экспертный институт РСПП; Лысенко В. Н ., Институт современной политики; Марков С. А ., Институт политических исследований; Михайлов С. В ., Российский общественно-политический центр; Мухин А. А ., Центр политической информации; Петухов В. В ., Институт социологии РАН; Пивоваров Ю. С ., ИНИОН РАН; Подберезкин А. И ., консультант первого вице-премьера; Поляков Л. В ., ГУ-ВШЭ; Ремизов М. В ., Институт национальной стратегии; Рябов А. В ., Фонд Карнеги; Салин П. Б ., Центр политической конъюнктуры; Сильвестров С. Н ., Институт экономики РАН; Смирнов В. В ., Институт государства и права РАН; Смирнягин Л. В ., МГУ; Степанов Е. И ., Центр конфликтологии РАН; Торшин А. П ., Совет Федерации; Туровский Р. Ф ., «Политсервис»; Холодковский К. Г ., ИМЭМО РАН; Хомяков В. А ., Агентство прикладной и региональной политики; Хоц А. Ю ., Центр социологии регионов; Хуторская О. Е ., Центр исследования политических процессов; Чумиков А. Н ., Международный пресс-клуб; Шестопал Е. Б ., МГУ; Шлыков В. В ., СВОП.
(Автор: Александр Комозин)
Размышления о политической карте Европы в начале ХХI векаК вопросу о статусе непризнанных государств постсоветского пространства
20 мая 2006 года произошло знаменательное событие, способное изменить геополитические конструкции в современной Европе — возродилось древнее европейское государство, утратившее свою независимость после Первой мировой войны. Речь идет о маленькой Черногории, обладавшей собственной государственностью до турецкого завоевания в XV веке, восстановившей ее по решению Берлинского конгресса в 1878 году, после завершения Русско-Турецкой войны на Балканах, и вновь утратившей свою независимость в 1918 году по решению мировых держав.17 февраля 2008 года произошло еще одно событие, которое будет иметь далеко идущие последствия для всего мирового сообщества. Сербская автономная область Косово и Метохия, находившаяся под протекторатом НАТО и ООН, провозгласила свою независимость от Сербии. Эта независимость была поддержана Соединенными Штатами и частью Евросоюза. Понятно, что эта «независимость» выгодна блоку НАТО и США, которые получают удобный военный и политический плацдарм в южной Европе. Однако западные страны не учли, чем Косово и Метохия являются для сербского общества и государства в историческом и метафизическом смыслах. В любом случае образование независимого Албанского Косовского государства и попытки трансформировать его в Великую Албанию, идея которой возникла еще в 1912 году, может привести Балканы и Европу к большой войне, в которую будут втянуты не только Россия и Евросоюз, но в конечном счете и сами Соединенные Штаты. Похоже, что США наступили на те же грабли, на которые наступил в свое время Советский Союз, втянувшись в затяжную войну в Афганистане. С овершенно очевидно, что черногорский и косовский прецеденты будут самым непосредственным образом влиять на события внутри постсоветского пространства. Во всяком случае, непризнанные республики — Нагорный Карабах, Приднестровье, Абхазия и Южная Осетия — смогут теперь с полным правом ставить перед мировым сообществом вопрос о признании своей независимости. В настоящее время как в России, так и на Западе звучат слова о том, что принцип территориальной целостности государств должен являться аксиомой и пересмотр границ неминуемо спровоцирует новые конфликты. Это правильные слова, но они отнюдь не истина в последней инстанции. Можно только удивляться той близорукости, с которой представители западных держав рассуждают, как через 5-10 лет и сербы, и косовары будут жить в едином европейском доме и спокойно перемещаться по территории Сербии и Косово к «своим святыням». П осле того как распался Советский Союз, исчезла Чехословацкая Федерация и произошел аншлюс ГДР, Заключительный акт хельсинкского Совещания по безопасности и сотрудничеству в Европе практически прекратил свое действие. Ведь именно в нем был еще раз подтвержден принцип нерушимости послевоенных границ в Европе. Это, безусловно, не означает, что мы должны полностью отвергнуть принцип международного права в межгосударственных отношениях, но в то же время Россия просто обязана находить новые нестандартные решения для возникающих конфликтных ситуаций как на постсоветском пространстве, так и на Европейском континенте. М ировые прецеденты и постсоветские реалииЕсли на территории Евросоюза проблемы Триеста, Южного Тироля, княжества Себорги, Корсики, Страны Басков, Шотландии, Фландрии, Бретани, Уэльса, Каталонии еще могут заглушаться официозной риторикой, то на Балканах и на постсоветском пространстве межнациональные конфликты буквально обнажены. И в этом виноваты прежде всего сами новообразованные государства, а вовсе не мифическая имперскость современной России. Н апример, когда в 90-е годы Молдавия активно стремилась в Румынию, то более развитые экономически территории Приднестровья объявили о своей независимости. Этому способствовал и тот факт, что власть Молдавии проводила открытую националистическую политику, направленную на румынизацию славянских и тюркских народов республики. И Россия тогда не могла не поддержать Приднестровье. А налогичным образом развивались события и в Грузии. Когда Звиад Гамсахурдиа взял курс на строительство новой Грузии и провозгласил преемственность Конституции 1918 года, то он совершенно не учитывал новых реалий ХХ столетия. В той Конституции не было ни слова об автономиях в составе Грузии. Между тем и Абхазия, и Южная Осетия, имевшие с 20-х годов минувшего века автономный статус, не хотели мириться с возможностью его утраты. Именно в этом и заключается первопричина грузино-абхазского и грузино-югоосетинского конфликтов. Н ет никакого сомнения в том, что современные Грузия и Молдавия желают сохранить свой суверенитет в границах Молдавской и Грузинской ССР, однако им это вряд ли удастся. М ежду тем существует международно признанное право плебисцита. Например, в Германии дважды в ХХ столетии проводился плебисцит по поводу территориальной принадлежности земли Саарланд. В 1920 году по решению мировых держав территория Саарланда была отнесена под протекторат Лиги Наций, а угольные копи оказались под контролем Франции. Однако в 1935 году 90% населения Саарланда высказались в ходе плебисцита за воссоединение с Германией. После Второй мировой войны эта территория вновь была отделена от Германии, однако в 1957 году в Саарланде опять состоялся плебисцит по решению ООН. Результат плебисцита совпал с результатом двадцатилетней давности — вновь 90% жителей Саара высказались за воссоединение с Германией. Р аз подобный прецедент существовал в середине ХХ века, то почему Абхазия, Приднестровье и Южная Осетия лишены сейчас этого права? С ценарии легитимации непризнанных государствНа этот риторический вопрос можно возразить, говоря о том, что Абхазия, Южная Осетия и Приднестровье изгнали со своих территорий группы населения, без которых подобный плебисцит будет незаконен. Но, во-первых, не абхазы, не осетины, не армяне-карабахцы и не приднестровцы развязали эти братоубийственные войны. Их развязали национал-шовинисты из Грузии, Азербайджана и Молдавии при поддержке местных властей. А во-вторых, нет секрета в том, что и в период существования СССР в национальных республиках пытались иногда проводить так называемые этнические чистки. Если бы этого не было, то мы не имели бы кровавых конфликтов на постсоветском пространстве. В-третьих же, в так называемых непризнанных государствах мы не видим межнациональной вражды. И если Абхазия и Южная Осетия в значительной степени мононациональны в настоящее время, то в Конституции Приднестровской Молдавской Республики закреплено официальное троязычие. То есть Приднестровье уже в своем Основном законе учитывает ключевые положения Европейской хартии о региональных языках. К стати, во время косовского кризиса с территории региона албанскими сепаратистами были изгнаны тысячи сербов, а кроме них и тысячи мусульман-адыгов и мусульман-египтян, которые на этих землях проживали со времен Османской империи. То есть албанское население Косово, одурманенное националистической пропагандой, фактически изгнало со своей территории не только христиан, но и часть своих единоверцев. Однако мировое сообщество все это время вело переговоры только с албанскими представителями, и в косовском референдуме принимали участие только те люди, которые на данный момент проживают на этих территориях. Поэтому возможное проведение плебисцита в Абхазии и Южной Осетии не может быть поставлено в зависимость от возвращения беженцев. К аков же может быть официально признанный статус территорий Абхазии и Южной Осетии? Ю жная Осетия была образована как автономная область в составе Грузинской ССР еще в 1922 году. Когда рассматривался вопрос об организации Союза, ленинский план национально-государственного устройства победил сталинский план автономизации. В результате после образования СССР многие губернии и области бывшей империи оказались перекроенными таким образом, что не были учтены многие территориальные проблемы и вопросы национального состава населения. Н екогда единая Осетия оказалась разделенной. Поэтому даже с точки зрения международного права вопрос о единстве осетинского народа вполне правомерен. Действительно, почему могла существовать проблема раскола Германии, а в настоящее время существуют проблемы раскола Кипра или Корейского полуострова, а мы не должны замечать такого же права на самоопределение у тех же осетин? П редставляется, что уже в ближайшем будущем Южная Осетия сумеет добиться возможности проведения плебисцита под эгидой России и мирового сообщества и произойдет воссоединение двух частей одной нации. В озможно, в качестве условия признания такого плебисцита мировое сообщество будет требовать от Южной Осетии отказа от вхождения в состав Российской Федерации. Можно даже предположить, что Запад мог бы признать независимость Южной Осетии в обмен на то, чтобы обе части осетинского народа объединились в самостоятельное государство. Но это исключено по вполне объективной причине: 95% населения этого региона имеют российское гражданство, и на этих территориях действуют уже де-факто российские законы. Кроме того, многовековое духовное и военное братство аланского и русского народов продолжает играть серьезную объединительную роль. Ч то касается Абхазии, то ее руководство стремится к международно признанной независимости. С тех пор как Абхазское княжество в феврале 1810 года вошло в состав России, прошло уже 198 лет, и все эти годы данная территория также не выходила из состава России. После установления советской власти Абхазская республика входила в состав СССР как самостоятельная республика — правда, недолгое время. 4 марта 1921 года Абхазия была провозглашена Советской Социалистической Республикой. На равных правах с Грузией, Арменией и Азербайджаном эта республика входила в состав Закавказской Федерации и Союза ССР. И только 17 апреля 1930 года ее статус был изменен, и она стала автономной республикой в составе Грузинской ССР. С овершенно естественно, что когда Грузия провозгласила свою независимость от СССР, Абхазия и Южная Осетия с этим не согласились. И ногда приходится слышать, что Грузинская ССР и Республика Грузия — это одно и то же государство, которое было признанно мировым сообществом. Однако беда Грузии в том, что она считает период существования Грузинской ССР оккупацией. Поэтому неудивительно, что после распада СССР две автономии Грузинской ССР, созданные в советское время, не согласились с превращением Грузии в унитарное государство. Р оссия должна рассмотреть вопрос о признании Абхазии в качестве независимого, но свободно ассоциированного с РФ государства пока не де-юре, а де-факто. Москва могла бы организовать в Абхазии постоянное представительство и более активно интегрировать эту территорию в свое экономическое пространство, то есть заключить с ней договоры о финансово-экономическом и таможенном союзах, о дружбе и союзных отношениях. П рецеденты подобного устройства государств в мире существуют. Прежде всего это статус Пуэрто-Рико как свободно ассоциированного с США государства. Кроме того, это статус островов Гуам и Западное Самоа, которые до недавнего времени были фактически колониальными владениями США, а также статус княжества Сикким в Гималаях, которое в настоящее время вошло в состав Индии на правах штата. В Абхазии около 75% населения имеют российское гражданство, поэтому вполне логично было бы выносить вопрос о воссоединении Абхазии с Россией на возможный референдум. Но если народ этой республики решит, что независимое существование — это выстраданная цель, то Российская Федерация может подписать с Абхазией договор о взаимном признании двойного гражданства. У Грузии в принципе есть возможность сохранить Абхазию как элемент своего политического пространства, однако для этого необходимо начать переговоры как с Россией, так и с «сепаратистским» правительством Абхазии. Россия, Грузия и Абхазия могли бы при определенных условиях договориться о статусе этой непризнанной республики, который походил бы на статус Княжества Андорра. Президенты России и Грузии в этом случае возглавили бы Государственный совет Абхазии, а Сергей Багапш — действующий президент Абхазской Республики — превратился бы в премьер-министра нового правительства с теми же полномочиями, какие есть у премьеров Канады, Новой Зеландии или Австралии. Однако такое развитие ситуации возможно только в том случае, если Грузия провозгласит себя нейтральным государством. России невыгодно иметь в перспективе военно-морскую базу НАТО в Гаграх. П риднестровская Молдавская Автономная Советская Социалистическая Республика до 1940 года входила в состав Украинской ССР. А остальная часть бывшей Бессарабской губернии была еще в 1918 году оккупирована Румынским королевством. Исходя из этого, современная Украина могла бы играть большую роль в приднестровско-молдавском урегулировании. Однако Киев не проводит самостоятельной внешней политики, иначе выгоды своего положения в Приднестровском регионе были бы им учтены. После блокады Приднестровья население этой республики — даже украинское по крови — вряд ли будет связывать свои надежды с современной Украиной. В то же время анклавное существование независимого государства между двумя другими государствами, политика которых недружественна по отношению к этому анклаву, вряд ли возможно. Современные Молдавия и Украина как-то