Помощь, получаемая общенациональными лидерами от «искусственных» структур, зависит от того, насколько эти структуры конкурентны перед лицом естественных структур. Если превосходство налицо, лидеры могут извлекать пользу из развития «искусственных» структур, как конституционных, так и «неофициальных». Однако не все однозначно, ибо эти структуры часто создаются для ограничения власти лидеров. Представительные органы могут помочь сделать политику «общенациональной», но могут также попытаться сделать лидера подотчетным; политические партии могут содействовать лидеру в обеспечении общенациональной поддержки, но с другой стороны, обязывают его считаться с влиятельными политиками в партии на региональном и национальном уровнях. Игра политиков обретает общенациональный масштаб, она перестает основываться на традиционной лояльности, но лидеры оказываются заложниками «искусственных» структур. Так, в отчетливо выраженной двухпартийной системе общенациональные лидеры временно могут пользоваться преимущественным влиянием, но в условиях многопартийной системы они зачастую не властны над теми, кто принимает внутрипартийные решения.
Потребность преодолеть подобные ограничения ведет общенациональных лидеров к созданию новых структур, например, подчиненных им «персонализированных» политических партий. В случае удачи подобных действий общенациональный лидер способен преодолеть сектантство традиционных групп, не испытывая при этом ограничивающего воздействия со стороны существующих партий и полномочных ассамблей. Но данная задача трудна, ибо речь идет о партии, которая вместе с подчиненными ей организациями смогла бы обеспечить широкую поддержку населения и наладить эффективное подкрепление политики лидера.
Новые организации, однако, рискуют быть еще более формальными, чем существующие, быть активными в центре, но слабо проявляться на периферии. Монархи прошлого создавали для решения проблемы бюрократические органы в провинциях. В XX веке с этой же целью иногда использовались военные. Хорошим инструментом могут быть политические партии, которые, имея ответвления по всей стране, на рабочих местах и в сообществах, обеспечивают широкую поддержку лидеру.
Широкое применение нашла форма персонализированной партии. Однако ее успех оказался непродолжительным. Существуют исключения, но они связаны с теми случаями, когда персонализированная партия являлась подлинно коллективным делом и шла дальше оказания помощи единоличному лидеру. Несомненно, это произошло с коммунистическими партиями. Голлистская партия также не была просто марионеткой в руках своего лидера
Судьба политической партии, создаваемой лидером, зависит от его популярности. Партия «аккомпанирует» своему создателю, но только если он готов обеспечить ей широкую базу и поделиться со своими последователями некоторыми из возможностей. Эффект новых структур не чудотворен и не направлен исключительно на пользу лидера. Новые партии могут помочь перестроить политическую систему, ослабить роль «естественных» или изменить расстановку «искусственных» структур; в этом ракурсе они могут быть полезными и важными. Но им нужно слишком много времени, чтобы оказать существенную помощь своему основателю. Способствуя созданию новых структур, лидеры могут внести значительный вклад в формирование тех свойств лидерства, которые станут служить будущим поколениям; но эти структуры редко оказываются серьезным помощником им самим.
Глава 6
Будущее исследований политического лидерства
На протяжении нашего исследования мы чувствовали потребность в более точной оценке характеристик общенационального политического лидерства. Мы обнаружили, что высказанные суждения часто туманны, а доказательства несвязны. Эта туманность и несвязность служит питательной средой для принципиальных противоречий, касающихся, в частности, вопроса: важны ли лидеры? Интуиция подсказывает многообразие вариаций: от руководителей, почти не оставивших следа, тех, кто оказал определенное воздействие, и до немногих, существенно изменивших общество. Представляется нелегким делом перейти от умозаключений к очевидным доказательствам: индикаторы, которые при этом можно использовать, не во всем точны, и оперировать ими затруднительно.
Часть проблемы, связанной с оценкой лидерства, вытекает из потребности усовершенствовать концептуализацию проблемы. Главная цель данной книги — более основательно взглянуть на эти вопросы с тем, чтобы идентифицировать ключевые элементы при оценке политического лидерства. Учитывая, что главное определить роль лидеров, первый приоритет должен состоять в выявлении переменных величин, с помощью которых можно сопоставить действия лидеров и реакцию общества; должны быть сделаны усилия по разграничению роли личностных факторов и структурных ресурсов, находящихся в распоряжении руководителей. Тщательный анализ приводит к выводу о возможности описания влияния лидеров, а также классификации личностных качеств и институциональных механизмов.
Однако оценка требует большей точности, чем просто выявление влияния некоторых личностных черт или отдельных институциональных факторов. Необходимо измерить это влияние в конкретных ситуациях, определить, как различные факторы взаимодействуют в контексте данной группы лидеров. Но такое измерение возможно только при наличии переменных величин, поддающихся измерению.
Аспекты лидерства, которые измеримы и до определенной степени уже представлены количественно
Если мы рассматриваем сферу лидерства en bloc (в целом), может показаться утопичным утверждение, что измерение возможно. Самые известные методы анализа или, по крайней мере, те, которые лучше разработаны, имеют качественный характер. Эти методы связаны, в первую очередь, с общими соображениями относительно свойств лидерства или с описанием индивидуальных биографий лидеров (обычно, выдающихся). Точное количественное измерение в лучшем случае представляется отдаленной целью.
Мы рассматривали детально вопрос о возможном влиянии лидеров. Замечено, что есть методы, которые могли бы привести к повышенной точности оценки, хотя сложность этой задачи очевидна. Поскольку при первом рассмотрении вывод, что лидеры как категория оказывают определенное воздействие (даже если это воздействие не столь велико), показался правильным, мы перешли к анализу источников этого воздействия. Мы выяснили, что началось изучение личностных характеристик, что они могли бы быть (в определенной степени) классифицированы, но попыток пойти дальше простой классификации, по крайней мере, в отношении общенациональных политических лидеров, наблюдалось немного. Обнаружилось также, что лидеры имеют институциональные и другие структурные ресурсы и ограничения. Оказалось возможным перечислить многие из них, но эти институциональные и структурные ресурсы не анализировались в тесной связи с оценкой того, помогают ли они лидерам или мешают им и насколько сильно; общее направление воздействия лидеров могло бы быть выявлено, но его точный результат в каждом случае (и даже в большинстве из них) остается не очень ясным.
Итак, если вместо анализа этих трех проблем en bloc (влияние, личностные свойства, институциональные механизмы) мы рассмотрим аспекты каждой из них в отдельности, то их количественное изменение представляется в определенной степени возможным, и им уже начали пользоваться. Конечно, переменные величины, связанные с институциональными механизмами, наверное, трудноизмеримы, но длительность пребывания лидеров в должности поддается измерению; личностные переменные величины, которые связаны с социальным происхождением и карьерой и даже некоторые из тех, что связаны с личностью как таковой, также могут быть измерены. И если воздействие лидеров представляется в целом трудноизмеримым, один аспект проблемы — популярность руководителей — в некоторых странах изучен с большей точностью.