Однако и разница между этими сочинениями весьма велика. Например, Ришельё настаивает на необходимости для государя держать слово, в то время как Макиавелли говорит об обратном. Но не следует забывать опять же о разнице в их подходах. Флорентиец описывает то, что наблюдает, в том числе и в истории (дескриптивный, аналитический подход), тогда как Ришельё, напротив, даёт рекомендации(нормативный подход).
В 1636 году в своём сочинении «Catholicon franqois» («Французский католикон»), изданном, конечно, за границей (в Антверпене), памфлетист Матьё де Морг, ранее сотрудничавший с кардиналом, но затем перешедший на сторону его врагов, писал следующее: «Ты используешь религию, как научил тебя твой наставник Макиавелли на примере древних римлян, крутя-вертя её так и сяк, толкуя и подгоняя её сообразно твоим планам. Ты и тюрбан нацепишь с такой же лёгкостью, как кардинальскую шапку, ежели янычары и паши сочтут тебя вполне порядочным человеком, чтобы избрать своим императором» [57]и т.д. (в результате публикации подобных сочинений де Морга заочно приговорили к смертной казни за организацию заговора против государства и жизни кардинала). Написанное памфлетистом было несправедливо, поскольку Ришельё был истинным, а не лицемерным христианином. Но интересно само его сравнение с Макиавелли ещё при жизни – и уже в таком негативном тоне.
Однако у кардинала нетрудно найти высказывания и вполне близкие по духу к политическому «макиавеллизму». Например, уже в самом начале «Политического завещания» можно прочесть: «Успех, сопутствовавший благим намерениям, которые Господу было угодно мне внушить для приведения в порядок дел в государстве, послужит в глазах потомков оправданием той твёрдости, с коей я неизменно воплощал в жизнь сей замысел» [58]. Что это, если не классическое «цель оправдывает средства»?
Очень любопытны мнения и высказывания Ришельё о французах. Кардинал жёстко критикует их за легкомыслие, поспешность, нетерпеливость, неудовлетворённость, непостоянство, готовность некоторых из них вступить в союз с врагами [59]и т.д. Впрочем, такого рода обобщения и клише были довольно модны среди французских государственных деятелей, и подобные выражения можно встретить, например, у Наполеона Бонапарта и Шарля де Голля. Дело в том, что, как уже упоминалось выше, во Франции, в отличие от многих соседних стран, государство создало нацию, а не наоборот, поэтому противопоставлять Францию и французов, интересы страны и её населения далеко не нонсенс в нашей стране. Все три упомянутых деятеля горячо любили Францию, но не питали особых симпатий к французам. Это разделение происходит оттого, что они настолько высоко ставили в своих представлениях Францию, что конкретные живые французы никак не соответствовали требованиям героического мессианства, которому следовали все трое. Например, де Голль (в этом отношении ученик Мориса Барреса) придерживался романтико-мистической концепции Франции как вечной и неизменной страны (Франция «остаётся всё той же в течение веков») [60], являющейся чуть ли не избранной Господом державой, на которую возложена уникальная миссия, уготованная ей Провидением. Кстати, и отец Жозеф свято (и немного наивно) верил в миссию Франции – противостоять претензиям Габсбургов на мировое господство, а также… организовать новый крестовый поход против неверных. А уже упоминавшийся Жюль Мишле озаглавил одну из глав своего труда «Народ» следующим образом: «Франция как догма и как религия».
Максимилиан де Бетюн, герцог де Сюлли
Кстати, именно во Франции большое символическое значение имел титул короля: традиционное наименование «король Франции» (Roi de France) трансформировалось в 1791 – 1792 годах (конец правления Людовика XVI) и в 1830 – 1848 годах (при Июльской монархии Луи-Филиппа I) в «короля французов» (Roi des Franсais). Согласно первой концепции («король Франции»), власть короля как абсолютного монарха исходит от Бога, а в соответствии со второй («король французов») – она идёт от народа и дана конституционному монарху [61].
Итак, Ришельё – незаурядная личность, чья деятельность пришлась на переломный период для Франции и принесла ей большие перемены, а политические взгляды явились во многом новыми для того времени и даже порой близки нам. После краткого ознакомления с личными качествами и идеями автора книги, которая у вас в руках, рассмотрим теперь сам текст «Политического завещания», его особенности, историю создания, стиль и структуру.
57
Catolicon [sic!] francois, ov plaintes de deux Chasteaux, rapportees par Renaudot, maistre du Bureau d'Adresse, 1636//Pieces cvrievses en svite de celles dv sievr de S. Germain… Par divers avthevrs. Sur la coppie Imprimee a Anvers, M.DC-ХХХХIIII. P. 51 [pag. sep.].
59
Впрочем, ещё Макиавелли писал, что во Францию завоевателю «нетрудно проникнуть, вступив в сговор с кем-нибудь из баронов, среди которых всегда найдутся недовольные и охотники до перемен» (Государь. Гл. IV. Пер. Г. Муравьёвой).
61
Точно так же и сегодня английская королева – «Божьей милостью королева Соединённого Королевства Великобритании и Северной Ирландии» (а также Канады, Австралии, Новой Зеландии и т.д.), тогда как в Бельгии король именуется «королём бельгийцев» (Roi des Beiges), что означает две разные концепции монархии.