Начало 1638 года было отмечено для Вас неприятными событиями [309]в Италии [310], в Сент-Омере [311]и в Фонтараби [312], случившимися из-за военных неудач, безрассудства, трусости или злонамеренности некоторых командующих Вашей армией [313], а конец увенчался взятием Брейзаха [314]в результате длительной осады, двух сражений и множества мелких боёв, предпринятых для оказания ему помощи.
Впрочем, едва только Вашему Величеству стало известно о неудачной осаде Сент-Омера, как Вы лично отправились на место, где, по-видимому, приходилось опасаться неблагоприятного развития событий, и положили конец несчастьям своей армии, когда по Вашему приказу был взят и снесён форт Ранта [315], создававший большие неудобства на границе.
После этого Ле-Катле, единственная из Ваших крепостей, остававшаяся в руках врагов, была отнята силой [316]у них на виду, а они при этом не посмели оказать сопротивление действиям Ваших войск.
Морское сражение, в котором 14 галионов и 4 линейных корабля из Дюнкерка, укрывшиеся в бухте Гетари [317]под защитой пяти земляных батарей, не посмев противостоять в море 19 Вашим кораблям, были сожжены или потоплены, потерпя урон в 4-5 тыс. человек и потеряв 500 пушек и большое количество военного снаряжения, привезённого на помощь Фонтараби, неплохо компенсировало даже не утраты, понесённые Вами при Сент-Омере и Фонтараби, кои были невелики, но скорее то приобретение, коего Вам не удалось сделать взятием этих городов.
Если прибавить к этому преимуществу то, которое Вы получили ранее, когда Ваши войска захватили у врагов в порту Пасахес 14 крупных судов, большое число пушек и разного рода военное снаряжение [318], то станет понятно, что, хотя испанцы и отмечают этот год как удачный для них, на самом деле они почитают за счастье, что их бедствия оказались не столь велики, как они опасались.
Наконец, достойна упоминания битва галер [319], возможно, самая примечательная из всех, когда-либо случавшихся на море, в которой 15 Ваших галер напали на такое же количество испанских и победили их с таким преимуществом, что неприятель потерял от четырёх до пяти тысяч человек и шесть галер (среди них одну капитанскую и две шкиперских), что в немалой степени ознаменовало столь славное сражение. И этот бой показывает, что удача сопутствовала не только Вашему благоразумному поведению, но и той храбрости, которую проявляли командующие Вашими войсками.
По поводу этой войны [320]необходимо сделать ряд замечаний.
Во-первых, Ваше Величество вступили в оную только тогда, когда этого уже нельзя было избежать [321], и вышли из неё, когда это надлежало сделать [322].
Это наблюдение выражает сильнейшее восхищение Вашим Величеством, ибо в мирное время союзники не раз призывали Вас взяться за оружие, но Вы не пожелали этого предпринять; а во время войны противники часто предлагали Вам заключить сепаратный мир, но Вы и слушать об этом не хотели [323], потому что считали недопустимым игнорировать интересы союзников.
Те, кому станет известно, что многие правители, находившиеся в союзе с Вашим Величеством, покинули Вас [324], в то время как Вы отказались оставить кого-либо из них, и что некоторые из тех, кто твёрдо держал Вашу сторону, в разных важных случаях не оказали Вам должной поддержки, хотя Ваше Величество всегда выполняли свои обещания по отношению к ним, те, говорю я, признают, что, если в достижении Вашим Величеством успехов немалую роль, казалось, сыграла удача, то и добропорядочность Ваша была не меньше удачи.
Мне прекрасно известно, что если бы Вы нарушили слово, то причинили бы тем самым немалый урон своему доброму имени, поскольку малейший ущерб такого рода приводит к тому, что великому государю оказывается уже нечего терять. Но выполнять свой долг в различных обстоятельствах, когда мщение или естественное желание отдохнуть после войны побуждают действовать иначе, – это немало.
Требовалась осторожность не меньшая, чем сила, и напряжение ума, сравнимое с мощью оружия, дабы практически в одиночку упорно претворять в жизнь замыслы [325], которые предполагалось осуществить при наличии союза многих.
309
Всё же в начале 1638 г. ряд крупных побед в Бадене одержал союзник Франции герцог Бернгард Саксен-Веймарский.
310
В Северной Италии французская армия потерпела ряд поражений, потеряв в одном из боёв маршала де Креки и оставив Монферрато и крепость Верчелли (в Пьемонте).
311
В конце мая 1638 г. находившиеся в Пикардии французские войска под командованием маршалов де Шатийона и де Брезе двинулись в направлении Нидерландов и начали осаду Сент-Омера. Однако имперские и испанские войска, соединившись в середине июля, вынудили французов снять осаду и отступить.
312
22 августа 1638 г., рассеяв испанские корабли в бухте Сан-Себастьян, Сурди высадил на берег десант, а основные силы французов (12 тыс. человек) под командованием принца Конде и герцога де Ла Валетта вторглись на испанскую территорию в районе города Фонтараби, где держал оборону 7-тысячный гарнизон. Предприняв отчаянную контратаку, защитники города опрокинули французские войска, в которых началась паника и беспорядочное отступление. Конде бросил армию на произвол судьбы и 7 сентября бежал в Байонну. Когда его вызвали в Париж, он свалил всю вину за провал кампании на Ла Валетта, которого и объявили виновником поражения, решив его арестовать и отдать под суд. Предупреждённый своим братом, кардиналом де Ла Валеттом, 23 октября герцог бежал в Англию, чем, как говорили многие, и подтвердил свою виновность. Его заочно судили по обвинению в государственной измене. Людовик XIII, лично присутствовавший на процессе, потребовал для герцога смертного приговора, который и был вынесен. Лишь после смерти короля Ла Валетт смог вернуться во Францию и был реабилитирован.
313
Ответственность за провал осады Сент-Омера Ришельё возложил на маршала де Брезе, своего родственника. Виновным в поражении при Фонтараби, как уже говорилось выше, был признан герцог де Ла Валетт.
314
Брейзах был взят 18 декабря 1638 г. герцогом Бернгардом Саксен-Веймарским после шестимесячной осады. Благодаря этому успеху Франция отрезала Испанию от Рейнской области и стала полноправной хозяйкой в Эльзасе. Во времена кардинала Брейзах был наиболее мощной крепостью в верхней части Рейна и считался «ключом к Германии». В ходе войн XVII– XVIII веков город несколько раз переходил к Франции, но окончательно за ней так и не был закреплён. После очередной потери Брейзаха при короле Людовике XIV на левом, берегу Рейна в 1698 г. была построена крепость Новый Брейзах.
316
11 августа 1638 г. французские войска подступили к Ле-Катле, но не смогли с ходу овладеть крепостью. Осада продолжалась более месяца. Ришельё хотел, чтобы новая победа заставила всех забыть о неудаче при Фонтараби, и решил сам руководить штурмом Ле-Катле. 14 сентября 1638 г. крепость была взята, и больше испанцев в Пикардии не осталось.
319
Победа в ней была одержана в сентябре 1638 г. племянником кардинала, генералом галерного флота Понкурле.
320
Кардинал предполагает скорое окончание войны и заключение мира, однако, как уже говорилось, Тридцатилетняя война закончится лишь в 1648 г., а война с Испанией – в 1659 г.
321
Действительно, Франция вступила в Тридцатилетнюю войну в тот момент, когда никакое другое государство в Европе уже было не в состоянии остановить захват всей протестантской Германии испанскими и имперскими войсками.
323
На самом деле начиная с 1636 г. Франция неоднократно пыталась вести переговоры о заключении мира с Испанией, однако та выдвигала неприемлемые условия, в частности возвращение захваченных Францией лотарингских земель Империи и Лотарингскому дому.
324
Далее кардинал перечисляет их в сноске: Саксония (Иоганн Георг I), Бранденбург (Георг Вильгельм), Гессен-Кассель (Вильгельм V), Вюртемберг (Эберхард III), Парма (Одоардо I Фарнезе) и Мантуя (невестка покойного герцога Мантуанского). 30 мая 1635 г. герцог Саксонский изменил шведам, перейдя на сторону императора, а вскоре его примеру последовал курфюрст Бранденбургский. Затем и многие другие князья, а также большинство имперских городов приняли условия так называемых Пирнских прелиминариев, изданных императором в ноябре 1634 г. с целью сближения с протестантскими князьями. Согласно этому документу, возвращение церковных земель по Реституционному эдикту откладывалось до ноября 1637 г. (а фактически – на неопределённый срок), что позволяло католическим князьям сохранить захваченные ими земли на юге и юго-западе Германии, а протестантским – свои владения.