ИСТОЧНИКОВЕДЕНИЕ ЛЕНИНСКОГО «ЗАВЕЩАНИЯ»
В советской историографии вопросы источниковедческого анализа текстов ленинского «Завещания» не были ни поставлены, ни, следовательно, разрешены[165]. Хотя произошло это не по вине историков. Б.Г. Литвак на одной конференции («круглый стол»), посвященной проблемам источниковедения, говорил о предпринимавшихся историками в свое время («в бытность существования журнала "Исторический архив"») попытках поставить вопрос об источниковедческом исследовании текстов ленинского «Завещания», но Институт марксизма-ленинизма при ЦК КПСС «решительно выступал против того, чтобы публиковались статьи, атрибутирующие ленинские тексты, т.е. такие, которые доказывают, что это ленинские, а не зиновьевские и не каменевские тексты. Сотрудники института говорили, что у них полны сейфы с материалами по каждой ленинской статье, по каждому выступлению, доказывающие то, что вы доказываете. Мы отвечали: давайте, публикуйте то, что в сейфах. Нам отвечали, что это материалы для служебного пользования. Мы посылаем в ЦК и там дают резолюцию, что это ленинский текст. Это очень серьезная проблема — ленинская текстология»[166].
В советской исторической науке была наработана методика установления ленинского авторства текстов, не имеющих подписи, которые требовали атрибуции (обоснования ленинского авторства)[167]. Ко времени подготовки к изданию Полного собрания сочинений Ленина и даже позднее, к 100-летнему юбилею В.И. Ленина, эта методика, по признанию В.В. Горбунова, была «разработана пока слабо»[168]. Вопрос о ленинском авторстве решался на основании комплексного подхода к документам, использования прямых и косвенных доказательств, сопоставления всех известных фактов и, главное, глубокого анализа текста самого документа (изучение документа в целом и его отдельных частей, конструкций фраз, словаря), политической направленности, языка, стиля, сопоставления данного текста с другими ленинскими документами, прежде всего близкими по времени создания. Это позволяло сделать первое предположение о ленинском авторстве, выяснить круг вопросов, которые в это время интересовали Ленина, установить, в какой мере данный документ вписывается в этот круг и насколько он соответствует общему направлению развития ленинских взглядов, оценок. Важным считалось повторение каких-то мыслей, фраз, использование устойчивых и характерных для Ленина в то время терминов и т.д.[169]
Являясь обязательными для любого исследователя ленинского «Завещания», так как оно представлено текстами, которых Ленин не писал и не подписывал, эти методические приемы, к сожалению, не были востребованы теми, кто писал о ленинском «Завещании». Эта методика лежит в основе проведенного нами анализа с учетом специфических особенностей «Завещания»: анализ не только текстов «Завещания», но и их комплекса в целом.
Понятно, что серьезно поставить и решать проблему источниковедения текстов «Завещания» без доступа к архивным материалам было невозможно. Стремление понять историю создания, структуру «Завещания», его место в ленинском наследии, опираясь только на анализ содержания опубликованных текстов — без знания о том, что представляют собой подлинники, без использования массы сопутствующей этим текстам политической и делопроизводственной документации, без попытки поставить вопрос об элементарной аргументации ленинского авторства их, — не могло не привести как к возникновению множества добросовестных заблуждений, так и к ряду ошибочных выводов, которые, в свою очередь, ложились в основу других исторических и политических построений. Хотя они не могут быть поставлены в упрек лично историкам, тем не менее, надо признать, что их усилия не могли дать удовлетворительного результата.
Тем не менее, такие попытки источниковедческого анализа предпринимались и позволили поставить и решить некоторые вопросы. Первым на проблемы, связанные с «Дневником дежурных секретарей», являющимся основным источником информации о работе Ленина в тот период, обратил внимание В.И. Старцев[170]. Прежде историки относились к «Дневнику» с полным доверием[171]. Наблюдения Старцева получили положительный отклик в историографии. Гораздо шире проблема поставлена в выступлении С.В. Воронковой на конференции «Некоторые проблемы источниковедения отечественной истории XIX—XX веков», в котором содержится интересный анализ ленинской статьи «Странички из дневника» и статьи «К вопросу о национальностях или об "автономизации"». Опираясь на опубликованные тексты, она приходит к интересным выводам, касающимся непосредственно истории работы Ленина над этими текстами. В статье «Странички из дневника» ею были выявлены, с одной стороны, части текста, принадлежащие Ленину, а с другой — вставки, сделанные секретарями. С.В. Воронкова высказывает обоснованное предположение, что текст этой статьи представляет собой соединение двух текстов, «написанных на различные темы». В записках «К вопросу о национальностях или об "автономизации"» она отмечает наличие текстов двух совершенно разных «типов». С.В. Воронкова ставит также ряд более общих вопросов, касающихся «Завещания» в целом: «о первичной элементарной единице данного комплекса материала», о необходимости «установления общего числа сделанных диктовок и их датировки», о надежности информации «Дневника дежурных секретарей»[172]. То обстоятельство, что эти вопросы решаются в рамках традиционной историографии, исходящей из признания ленинского авторства всех текстов «Завещания», приводит ее к ошибочным, на наш взгляд, выводам. Однако этот факт не может принизить историографического и источниковедческого значения предпринятой ею попытки исследовать тексты «Завещания» в источниковедческом плане. Реакция на эту попытку была показательной. Большинство участников «круглого стола» просто проигнорировали эту проблему, А.К. Соколов оценил ее как попытку «поставить под сомнение цикл последних работ Ленина»[173]. В ответ на эту критику С.В. Воронкова заявила, что она не ставит под сомнение ленинское авторство текстов «Завещания»[174]. Действительно, на основе анализа только опубликованных текстов сделать это нельзя или крайне затруднительно.