На эту аргументацию сразу же можно возразить, что она просто игнорирует воздействие сделки на людей, не участвующих в ней, — тех, кто должен страдать от атмосферных выбросов нового завода по соседству с жилым районом, грохота мотоциклов, нарушающих тишину в квартале, или подвергаться риску аварии на атомной электростанции. В рыночной системе эти люди лишены свободы выбора; данные последствия им навязаны.
Помимо доводов о третьих сторонах или внешних воздействиях, вышеприведенная аргументация неубедительна даже для участвующих в сделке сторон, которые, как считается, добровольно вступают в отношения обмена друг с другом. Давайте рассмотрим, почему.
Собственность
То, чего я смогу добиться и насколько эффективно смогу защитить себя путем обмена, зависит в значительной степени от того, чем я владею и что могу предложить. Традиционная аргументация подразумевает, что частная собственность, на которой основан обмен, сама по себе не является препятствием на пути к свободе и, кроме того, создана и поддерживается ненасильственными методами. Если представить себе небольшое общество, в котором все ресурсы находятся в совместном пользовании и которое затем преобразуется путем передачи каждого из ресурсов только одному индивидууму в общество, практикующее обмен между владельцами частной собственности (при этом распределение ресурсов между индивидуумами является чрезвычайно неравномерным), то совершенно не очевидно, что свободный обмен делает менее зажиточных членов этого общества свободными. И если переход от коллективной собственности к частной принудительно навязывают более сильные люди, которые забирают себе львиную долю ресурсов, то, несомненно, в будущем акты обмена между ними, какими бы свободными они ни были, не сделают свободными тех, у кого мало собственности. Да и в том случае, если мы живем в мире, где права собственности уже определены (как это и есть на самом деле), это не означает, что обмен поддерживает нашу свободу, если только мы не являемся крупными собственниками.
Данные возражения против аргументации либералов не связаны с тем, каким образом возникла частная собственность в ходе истории, как она поддерживается и была ли она хорошим институтом. Возражения основываются на логике. Традиционная либеральная аргументация является неполной, если не защищает совместимость самой по себе частной собственности со свободой — о каковом аспекте умалчивается12. Либералы глухи к истинному значению слов Прудона о соотношении частной собственности и свободы («Собственность есть кража!»*), равно как и к сути менее радикальных истолкований того, какими путями создается и сохраняется собственность**.
Об этом можно сказать и иначе. По мысли либералов, мир обмена бесконфликтен. Каждый делает то, что хочет. Когда вся социальная координация осуществляется через добровольный обмен, никто никому не навязывает свою волю. Но как, спросим мы, может быть возможным такое счастливое состояние? Оно возможно только потому, что конфликты из-за того, кто чем владеет, уже урегулированы путем распределения в обществе прав собственности. А было ли это распределение бесконфликтным? Было ли оно осуществлено без применения насилия? Очевидно, нет. Например, распределение богатств в современной Англии является результатом вековых конфликтов, в том числе набегов викингов, нормандского завоевания Англии, правления королей и дворянства в средние века, двух волн изгнаний крестьян с земли и закона о наследовании.
Власть в условиях обмена
В развитых рыночных системах большинство работающих по найму людей на деле проводят свое рабочее время в системе власти — обычно организованной как коммерческое предприятие. Вытекающая из этого угроза для свободы весьма очевидна в крупных корпорациях: в организации, где, согласно стандартам бюрократии, единицы командуют тысячами, нет места свободе. Либертарианцы отвечают на это, что служащие, подчиняясь руководству, по-прежнему свободны, потому что эту власть они приняли добровольно и свободны от нее избавиться. Тогда спросим: власть разрешает людям быть свободными потому, что они выбрали подчинение? Положительный ответ на этот вопрос опровергает утверждения либералов о том, что в условиях обмена люди свободны, а в авторитарных системах не свободны; все зависит от конкретных обстоятельств.
Можно утверждать, что власть государства в отличие от власти работодателя неизменно навязывается путем угроз, а не принимается в добровольном порядке. Некоторые граждане воспринимают государственную власть в этом ключе, но мы убедились, что так думают не все. Эта вторая категория граждан добровольно уполномочивает должностных лиц отдавать распоряжения и добровольно же подчиняется власти (даже если иногда и выражает желание освободиться от власти, установленной ранее).