Есть великая (или региональная) культура ислама. Есть великая дальневосточная культура (Китай, Корея, Япония). Есть великая культура Индостана (Индия и тяготеющие к ней культурные регионы). Есть очень малочисленная и все же самостоятельная великая тибето-монгольская культура (культура северного буддизма, давно ушедшего от своих индийских корней). Наконец, есть великая восточно-христианская культура (азиатская часть России). Таким образом, в Азии насчитывается 5 великих культур.
Но если мы избавимся от понятия «Восток», мы должны избавиться и от понятия «Европа», ибо здесь культур две, а не одна, и сложились они окончательно в IX веке:
— бывшая западно-христианская, а теперь просто западная культура, или «мир цивилизованный» (ее самоназвание);
— восточно-христианская культура.
Что же такое русская культура? Не утихают споры и о том, что такое наша культура — Восток или Запад? Что такое Россия в культурном плане и в плане характера населяющих ее людей — Европа или Азия? На Западе этот вопрос решается просто. Те, кто относится к нам хорошо (а их не так уж мало), уже за одно это считают нас европейцами. А те, кто относится к нам плохо, за одно это принимают нас за азиатов, тем самым признаваясь в собственном расизме по отношению к азиатам. Но о точке зрения Запада не стоило бы и упоминать, если бы мы сами так часто не задавались этим нелепым вопросом, Восток мы или Запад, не повторяли ошибку Достоевского, который в своей знаменитой пушкинской речи, блестящей, безупречной нравственно и совершенно беспомощной исторически, вывел всемирную отзывчивость русской души из того, что Россия принадлежит и Европе, и Азии (иными словами, вот уже второе тысячелетие стоит враскорячку и почему-то имеет при этом значительную культуру).
Но как мы уже выяснили, есть ряд великих культур, как Востока, так и Запада, и наша русская культура является составной частью восточно-христианской культуры, которая объединяет нас не с немцами или турками, а со славянами, греками, грузинами, армянами, даже с коптами Египта и эфиопами, т. е. с кругом восточно-христианских народов.
Древнейшие представления о цикличности и регионах культур. Представления о цикличности и региональности культур возникли еще в древности и принадлежат к древнейшим представлениям человека — к пластам мифологического сознания. Заметим, что миф — не фантазия, не басня (как говорили в XVIII веке), а метод художественного осмысления мироздания и истории. За каждым мифом стоит факт. Но ученые зачастую просто не в состоянии продраться сквозь все пласты мифа к первоначальному факту, ибо миф — не только его художественное осмысление, но и передавался изустно из поколения в поколение длительное время, обрастая новыми подробностями и оценками событий.
Древнейшая книга, где дано развернутое осмысление истории мироздания и истории человека, — Библия. Обратимся к первой книге — Бытию. Читать ее трудно, а без комментариев и невозможно, тем не менее, читать ее все же стоит. В Бытии мы отчетливо видим циклы в истории человека: от грехопадения и изгнания из земного рая Адама и Евы до потопа — цикл; от потопа до строительства т. н. Вавилонской башни (в Библии нет в этом месте слова «Вавилон», а написано лишь «башня в долине Сенаар», т. е. в Двуречье) — цикл; от строительства Вавилонской башни (столпа) и смешения языков до праведного Авраама — цикл; и т. д. Еще интереснее в этом отношении значительно более поздняя Книга пророка Даниила, где есть видение Даниила. Он видит четырех зверей, и ему дано знать, что это символы четырех сменяющих друг друга царств (иными словами, четыре лидирующих государства истории представлены как четыре эпохи).
В Библии видны также, хотя и очень смутно, представления о регионах культур. На первый взгляд, Библия делит мир на евреев и всех остальных язычников, противопоставляя единобожников многобожникам. Но при более внимательном чтении становится очевидным, что авторы Библии к разным языческим культурам относятся по-разному: к вавилонской плохо, к ханаанейской еще хуже, а к египетской почтительно. Таким образом, с точки зрения Библии, языческие культуры были разными и охватывали определенные регионы.
Если мы сразу обратимся к совершенно противоположному, наиболее удаленному от библейского, культурному кругу — к Китаю, мы увидим, что в китайской традиции любой историк, начиная с великого Сыма Цяня, автора «Исторических записок», воспринимает цепь исторических событий не как струйку воды, наподобие западного историка XIX века, а, скорее, как струйку зерен, высыпающихся через небольшое отверстие. При таком подходе можно видеть историческое время, исторический процесс, но можно рассмотреть и каждое зерно, т. е. каждую эпоху, каждый цикл. Именно так — циклично — излагается история китайскими авторами.