Всего следует выделить четыре модели распространения дискурса «постправды» в рамках современного информационного общества:
1) публикация ссылок на свои материалы, опубликованные в СМИ, с авторскими комментариями и возможностью диалога («принцип матрешки»);
2) использование различных социальных медиа для интерактивной связи с потенциальной аудиторией без привлечения традиционных СМИ (см., к примеру, феномен одиозного политического деятеля А. Мальцева);
3) использование различных материалов в качестве источников информации, а также обращение к пользователям для оформления экспертных оценок, мнения очевидцев того или иного события, интервью и т. д.;
4) использование различных офлайн- и онлайн-площадок в качестве уникальной ленты новостей по интересам.
Основой для новой политической идентичности, в которую непосредственно встроен манипулятивный дискурс, является производство такого политического сообщения, которое генерирует само себя, при этом потенциальный получатель сообщения сам выбирает источник информации и определяет дальнейший путь конкретного сообщения или контента во Всемирной сети. Таким образом, аудитория сама трансформируется в субъект коммуникаций, способный переопределить процесс социальных коммуникаций, который, в свою очередь, формирует культуру общества.
Исследования политической роли «новых СМИ» позволяют выделить ряд тенденций:
• появление «трансмедиа» или использование двух и более типов СМИ для освещения событий (так, согласно исследованиям, в США почти 80 % используют возможности интернета одновременно с просмотром телепрограмм);
• появление системы учета и вознаграждения тех, кто создает наиболее влиятельный контент;
• идеи, мнения, мультимедийный контент, апдэйты статусов — именно эти инструменты делают социальные СМИ все более влиятельной и часто разрушительной силой. Традиционные СМИ только приходят к осознанию этого, добавляя схожие функции к своим информационным системам;
• с одной стороны, развиваются системы поиска в социальных сетях, с другой — СМИ во все большей степени влияют на результаты поисковых систем. Так, страницы, которыми пользователь поделился в «Фэйсбуке», «Твиттере» или Google+, получают более высокие ранги в результатах поиска этого пользователя;
• другая тенденция — развитие так называемой социальной разведки (по аналогии с корпоративной разведкой).
Подытоживая сказанное, отметим, что традиционные, «старые» медиа продолжают играть определяющую роль в формировании информационной «повестки дня», но при этом «новые медиа», уже став инструментом политического и социального манипулирования, имеют очевидные перспективы как в глобальном информационном пространстве, так и в рамках тех или иных конкретных общественных систем, в которых наблюдается понижение уровня доверия традиционным СМИ.
Множество исследователей полагают, что новые информационные СМИ будут созданы и выйдут из недр таких известных информационных систем, как «ВКонтакте», «Фейсбук», «Твиттер», менее известных (типа «Мессенджера») или еще совсем не известных, — в любом случае именно они будут определять медиаландшафт в будущем. По факту, они уже сейчас являются самодостаточными СМИ: они имеют миллионную аудиторию, собственный штат и контент. Также нельзя не отметить и еще один момент — все возрастающую популярность непосредственной вербальной и визуальной коммуникации, которая, по сути, является одной из форм электронной межличностной коммуникации. Очевидно, что многие пользователи обращаются к такого рода сервисам именно с целью найти новые социальные контакты и получить необходимое или недостающее общение, что также играет важную роль и в общественно-политическом процессе.