С точки зрения удержания власти и ресурсов для федеральной элиты потребность в снижении уровня разобщенности становится одной из важнейших. Противостояние между законодательной и исполнительной ветвями власти было одним из центральных векторов межэлитной борьбы второй половины 1990-х гг. Попыткой создания компромиссной «партии власти» для поддержки политико-экономических реформ президента и консолидации властных групп стало формирование на базе партии «Выбор России» общественно-политического объединения «Наш дом — Россия». «„Партия власти“, объединявшая в основном представителей посткоммунистической административно-хозяйственной номенклатуры, пыталась противопоставить идеологическим установкам коммунистов и либералов, прагматичный план действий, отвергавший радикальные перемены. Политическая линия партии, в существенных чертах отражавшая позицию федеральной исполнительной власти, состояла в стремлении к достижению равнодействующей различных политических сил»281. Но на парламентских выборах НДР набрала только 10 %, а блок левых партий набрал 32 % голосов. За период своего президентства Б. Н. Ельцину так и не удалось сплотить элиту и общество вокруг какой-либо системы ценностей. Элиты оказались не способны предложить рациональную программу действий с набором как тактических, так и стратегических решений, которая была бы понятна и близка по целям и задачам большинству граждан, что существенно сужало возможности сохранения властных полномочий при отсутствии массовой поддержки населения. В таких условиях популизм использовался как тактический ресурс от одной избирательной кампании к другой, но не позволял добиться качественных изменений.
К концу 1990-х гг. ситуация начала меняться. Дробность массового сознания в России сохранялась, но постепенно складывались основания для консолидации, формирования ценностного консенсуса: появился запрос на консолидирующие ценности, прежде всего ценности государственности и патриотизма, выражающиеся в стремлении видеть страну богатой и уважаемой282.
Начало 2000-х гг. характеризуется изменением ситуации как внутри элиты, так и в настроениях и ожиданиях общества. В связи с этим необходимость консолидации элиты приобрела особое значение не только внутри самой властной группы, но и по линии классического раскола «элита — массы». Исследователи выделяют несколько уровней консолидации — внутри властной элиты, между элитой и обществом и между различными социальными группами внутри общества. В рамках данной главы будут рассмотрены первые два элемента.
§ 2. Модели и практики консолидации элит
Проблема консолидации или фрагментации элит является одной из ключевых в исследованиях как отечественных, так и зарубежных исследователей элит. Немецкий политолог Т. Байхельт определяет демократическую консолидацию как «процесс, в ходе которого значимые акторы политической системы (элиты и правящие группы) привыкают к разрешению конфликтов только в пределах нормированных демократических институтов».283 В соответствии с теорией демократического транзита, В. Я. Гельман выделяет две модели межэлитных отношений: 1) долгосрочную, которая формируется длительное время и основывается на согласии элит («конвергенция элит»); 2) краткосрочную, которая возникает после острого конфликта и основывается на компромиссных соглашениях по основным спорным моментам («сообщество элит»). Модель «сообщества элит», по мнению исследователя, наиболее близка к модели «пакта» элит, которая рассматривается как наиболее оптимальная при трансформационных процессах284.
Большинство типологий объединяет идея, что возможности консолидации властных групп зависят не только от институциональных условий, но и от степени их внутренней разобщенности и сплоченности. Разобщенность понимается как процесс, из-за которого группы, составляющие властную элиту, становятся более многочисленными, организационно разнообразными, функционально специализированными и социально гетерогенными. Сплоченность относится к структуре и характеру внутриэлитных отношений и часто обсуждается в терминах «сплоченность» и «единство». Так, Ева Этциони-Халеви подчеркивает относительный характер автономии многочисленных и разнообразных элит от государственной власти; она рассматривает это как главный принцип демократии. Обосновывается важность сплоченности элиты как отличительного признака демократических режимов. Западные исследователи предложили типологию элит в зависимости от степени сплоченности и степени дифференциации элиты285. Под сплоченностью элиты они понимают наличие единых ценностей, разделяемых большинством представителей элиты данной страны. При этом сплоченность может основываться либо на некой идеологической, религиозной или национальной доктрине, либо на принятии представителями элиты единых согласованных правил игры, в рамках которых возможно ненасильственное разрешение конфликтов между различными элитными группами. Одним из аспектов консолидации элит выделяют ценностный консенсус. «Консенсусно объединенная элита хороша тем, что нормы и правила, разделяемые такими элитами, встраиваются в политические институты и политическую культуру. Это делает взаимодействие элит само-регулируемым»286. Таким образом, важными условиями для достижения стабильности режима и консолидации власти выступает необходимость достижения внутри доминирующих групп некоторого уровня социальной гомогенности, сплоченности и ценностного консенсуса.
281
Шутов А. Ю. Политические партии и трансформация правящих элит в новейшей истории России // Элитология России: современное состояние и перспективы развития: материалы Первого Всероссийского элитологического конгресса с международным участием. Р. н/Д:
Изд-во ЮРИФ РАНХиГС, 2013. С. 31-32.
282
Петухов В. В. Политическое участие россиян: Характер, формы, основные тенденции // Российское общество: Становление демократических ценностей? / под ред. М. Макфола,
А. Рябова. М.: Гендальф. 1999. С. 198-228.
283
Колесник Н. В. Консолидация российского общества: социальные возможности региональных элит // Условия и возможности консолидации российского общества. СПб.: Нестор-История, 2010. С. 127.
284
Гельман В. Я. Сообщество элит и пределы демократизации: Нижегородская область // Полис. Политические исследования. 1999. № 1. С. 79.
285
Higley J., Pakulski J. Elite power games and democratic politics in Central and Eastern Europe // Democratic and Capitalist Transitions in Eastern Europe // Historical Social Research. 2012. Vol.
37. No 1. P. 292-319.
286
Загородников А. Н. Демократия и элиты в России и мире в XXI веке: сравнительный анализ // Демократия. Власть. Элиты: демократия vs элитократия / под ред. Я. А. Пляйса. М.: РОССПЭН, 2010. С. 58.