Однажды в Ревком явился за помощью сильно встревоженный комиссар Андроньевского участка милиции Федоров и сообщил, что большая толпа проникла на склады, принадлежавшие раньше капиталистам Нобилю, Шибаеву и обществу «Мазут», и самовольно разбирает керосин.
— Действуйте решительно. Если возникнет крайняя необходимость, стреляйте, — приказал Прямиков представителю Ревкома, отправлявшемуся с отрядом красногвардейцев на место происшествия.
Но такой «крайней необходимости» не возникло. Пойти против красногвардейского отряда для члена любой рабочей семьи было немыслимо. Что же касается спекулянтов и мародеров, то они до смерти боялись вооруженных рабочих. Расхищение складов было приостановлено без применения оружия.
Несмотря на свою внешнюю суровость, Прямиков был внимательным и отзывчивым человеком.
Как-то раз один из работников Ревкома привел к нему бедно одетую старушку.
— У этой женщины умер сын, единственный кормилец. Ей не на что его похоронить. Она просит помочь ей. [13]
Прямиков посмотрел на старушку и перевел свой тяжелый взгляд на ревкомовца.
— Вы разве не знаете, что у нас еще нет средств? Почему же вы сами не объяснили ей это.
Потом подошел к опечаленной женщине и сказал, словно извиняясь:
— Власть-то мы захватили, мамаша, а вот деньгами еще не запаслись. А впрочем, у меня есть личные, — спохватился Прямиков, достал из кармана старенький кошелек и, вынув оттуда несколько «керенок», протянул старушке.
Обаятельный это был человек. И как жаль, что очень скоро товарищ Прямиков погиб в одной из схваток с вооруженной бандой. [14]
На Украине
Постепенно вокруг Рогожского районного комитета партии и районного Совета объединялся боевой актив. Из рабочих, наиболее сроднившихся с военным делом, выделилось боевое красногвардейское ядро. Однако бойцам Красной гвардии предстояло пройти еще немало испытаний, прежде чем был создан рабочий Рогожско-Симоновский полк. Первым таким испытанием явилась поездка на Украину. Рогожские красногвардейцы в составе Московского межрайонного отряда оказали серьезную помощь украинскому трудовому народу в борьбе против буржуазно-помещичьей Рады.
Сводный отряд формировался в помещении бывшего Александровского военного училища. Позднее в этом белом двухэтажном доме на Арбатской площади размещался Военный Комиссариат Москвы, а в то время находился Центральный Штаб Красной гвардии.
Надо сказать, что, несмотря на трудность со снабжением, нам выдали новое обмундирование: шинели, шапки, шаровары, гимнастерки и обувь. Все радовались новеньким, только что с завода, трехлинейным винтовкам и патронным подсумкам с ременными поясами. Некоторые дополнительно получили наганы. Пулеметов не было, зато более чем достаточно имелось ручных гранат. Патронов получили с таким расчетом, чтобы не ощущать нужды в них хотя бы в первое время (в дальнейшем рассчитывали на снабжение за счет врага). [15]
В отряде насчитывалось около тысячи человек. Подразделение каждого района избирало себе командный состав. Жили красногвардейцы в железнодорожных составах порайонно. Районные подразделения напоминали роты в полку, хотя по численности бойцов они были укомплектованы далеко не одинаково.
Руководящий отрядный комитет избрали на общем собрании из участников Московского вооруженного восстания.
Избранными оказались Лапидус, позднее помощник политического комиссара 38-го полка, и Шеногин из Краснопресненского района, Сливинский — из Замоскворецкого, Терентьев — из Сущевского-Марьинского, Афоничев, Малышев и я — из Рогожского.
Вокруг комитета группировался актив, игравший большую роль в политической и хозяйственной жизни отряда. Среди активистов особенно выделялся член большевистской партии Петр Титов — рабочий с завода «Колючка».
Внешне Титов напоминал мешковатого крестьянского парня. Он казался меланхоличным, но в действительности был человеком неукротимой энергии, весь горел внутренним огнем. Никогда он не переоценивал себя, ясно понимал, что ему по плечу и что не под силу. Титов многое сделал для отряда на Украине и позднее в 38-м полку.
Вначале командиром нашего отряда был назначен бывший прапорщик, участник Московского вооруженного восстания, член большевистской партии Егоров. Его направил к нам Московский Центральный Штаб Красной гвардии. Но дней через 10–15 по прибытии на Украину Егоров принял командование над группой красногвардейских отрядов, в число которых входил и Московский, а во главе нашего отряда встал бывший старший унтер-офицер большевик Афоничев.