Фактический контроль за служебной деятельностью лейтенанта Котлова был утрачен ещё и потому, что начальник разведки дивизии в это время находился с разведывательным батальоном в Чечне, а его заместитель, оставшийся на хозяйстве по причине своей полной профессиональной несостоятельности, традиционно для данной местности безостановочно злоупотреблял спиртными напитками, уделяя внимание службе лишь в день получения зарплаты. Единственно, что требовал от Котлова безвольный зам, это предоставление еженедельных справок о вероятном характере действий противника, который находился по ту сторону расположенной неподалёку государственной границы. Томимый слепой страстью к очаровательной для своих лет нимфоманке, молодой лейтенант был вынужден быстро научиться составлять эти самые справки, которые одна за другой подшивались в соответствующие папки и иногда даже докладывались наверх. Это было просто: Котлов просто-напросто переиначивал прежние сообщения, которые в основном касались перемещений, красиво расписывал возможные детали… за которые его никто не спрашивал. Разведывательно-аналитическая работа оказалась делом значительно более простым, чем ежедневная борьба за власть в казарме мотострелкового батальона, где любой молодой лейтенант был обречён ставить и доказывать подчинённым свой авторитет исключительно через демонстрацию готовности к насилию любой степени тяжести.
Для Игоря Котлова, воспитанному в культурной столице, подобные жестокие правила жизни не всегда были по плечу, хотя нельзя сказать, что он пасовал перед этими трудностями.Тем не менее, он был несказанно рад очутиться в штабе, а его бурная мыслительная деятельность, выражающаяся в информационных справках, позволила так наладить «разведывательную работу», что спустя полгода его даже упомянули на одном из совещаний в разведывательном управлении военного округа. Совершенно случайно он написал о том, что действительно случилось на сопредельной территории, после чего его заметили.
С тех пор карьера пошла. Спустя ещё полгода, гвардии старший лейтенант Котлов был переведён в другой город, в разведывательный отдел штаба армии. Продемонстрированные в дивизии «результаты работы» оказались весомее профессионального образования и кадровики, в порядке исключения и скрепя сердце, согласились с предложением округа о назначении Котлова на должность, связанную с агентурной работой.
Знакомство с начальником разведки армии было коротким: небритый сухощавый подполковник Исмаилов с горящими глазами крепко пожал руку и поставил задачу через неделю доложить о вербовке гражданина Китая, способного освещать военную обстановку на сопредельной территории, а при лучшем раскладе, способного выполнять небольшие поручения на территории своей страны. В общем, потребовал принести на блюдечке информацию, представляющую интерес для военной разведки. И ушёл.
Не такой Котлов представлял себе службу в штабе, мысленно связывая её только с бумажками, сводками, справками и сообщениями.
Поставленная задача для Игоря Котлова была в принципе невыполнимой, так как он не знал ни китайского языка, ни основ вербовочной работы. За всю свою недолгую службу он впервые испугался той ответственности, которая накладывалась на него, как на разведчика, информация которого должна была стать основой для принятия каких-то решений в вышестоящих штабах.
Однако, руки опускать он не стал и решил действовать. Потолкавшись пару дней на китайском рынке, он подошёл к одному из охранников, которых здесь было довольно много, так как воришек, желавших завладеть товаром, было ещё больше.
- Здорово, - Игорь тепло поприветствовал крепкого парня, топтавшегося у входа в рынок.
- Чего тебе? – спросил парень.
- А ты не с кирзавода?
В районе, который местные называли «кирзаводом», дислоцировалась бригада специального назначения, которая для различных охранных предприятий была кладезью подготовленных кадров, и толковые руководители ЧОПов перед каждым дембелем заходили в бригаду с предложениями к разведчикам, увольняемым со срочной службы. Мальчишки, призванные с умирающих деревень с готовностью соглашались остаться жить в большом городе и работать охранниками, если по каким-то причинам не подписывали контракт на военную службу, или же это были контрактники, которые съездили по нескольку раз в Чечню и разочаровались в военной службе. ЧОПы предлагали им жильё и неплохой заработок, ещё больший доход предполагался из самого факта работы на рынке, где всегда можно было пошаромыжничать. А наколка на ребре ладони «За ВДВ» говорила о многом.