— Хм?
Я был реально озадачен. Такой информацией ни я, ни мой Кластер не владели.
— Даже не знаю что сказать.
— Не надо говорить. Ты выводы сделай.
— Весь развитый мир кровно заинтересован что бы производство растительных наркотиков продолжалось и далее. Мое вмешательство и смена парадигмы финансовых потоков даст мощный импульс развитию синтетов. Развитые страны Европы и бывшие страны СССР просто захлестнет волна синтетов. И мне станет очень плохо. На меня насядут все.
— Это первый слой проблемы. Второй слой, это возобновление войны внутри стран производителей. Сейчас все плантации поделили, всех кто проиграл в войне ресурсов — убили, и как бы идут постоянные мелкие стычки. Все друг друга пробуют на слабо и не более того. И тут приходишь ты. И выясняется что плантации с маком стали никому не нужны, а нужны плантации с лишайником. Начинается передел и война за совершенно другую землю. За землю, где растет не мак, а лишайники.
Я покачал головой и все же решился сказать.
— Война будет и без меня. Большая война. На весь регион.
— Рахмонов пристально на меня уставился и покусав губы спросил.
— Кто с кем?
— В Пакистане, при поддержке США начали бурно восстанавливать одно из старых течений ислама. Слышали о талибах?
— Ученики? Нет?
Я пожал плечами.
— Плевать как и кто их называет. Самое важное что талибы имеют деньги, оружие и уже тренируют на базах Пакистана тридцать тысяч отборных боевиков с наглухо промытыми мозгами. Весь будущий бардак и тяжелейшую войну финансируется США и Объединенными Арабскими Эмиратами.
— Зачем? Русские из Афганистана ушли, чего им надо?
— Вот бы я знал? Скорее всего есть несколько причин. Первая, это поставить под контроль ОАЭ и Вашингтона потоки наркотиков. Это хорошие деньги даже для арабских принцев и чиновников Пентагона. Две тысячи тонн героина в год это более двадцати миллиардов долларов. Второе…???
Я задумался и через пару минут опять пожал плечами.
— Пока не знаю. Но духи будут работать над вопросом и рано или поздно я буду знать все.
Рахмонов с интересом на меня глянул и неожиданно посоветовал.
— Убей их. И тех кто в Пакистане, и тех кто в ОАЭ, и тех кто в Вашингтоне.
Я молча кивнул и добавил.
— Уже думал над этим. Немного подожду, хочу узнать истинную причину такой «заботы» арабских эмиров и Вашингтона о регионе.
— Не страшно? Зарезать более тридцати тысяч человек?
Я опять хмыкнул и ответил.
— Убил одного — преступник. Убил десять — маньяк. Убил миллион — эпический герой и лидер нации о котором напишут легенды.
Рахмонов тяжело вздохнул и переключил разговор.
— Ладно. До талибов еще год, а то и два. Нам бы хотя бы до конца недели дожить.
Я кивнул головой полностью соглашаясь с Рахмоновым.
— Какие у тебя задачи в Таджикистане?
— Одна и единственная. Светское государство. Парламентская республика.
Рахмонов покачал головой.
— Я не согласен.
Глаза на лоб.
— Вы хотите установить власть мракобесов из ваххабитов?!
— Ты считаешь их мракобесами?
— Без вариантов.
— Объединенные Арабские Эмираты это очень развитая и богатая страна.
Я презрительно оскалился.
— Эмиры живут в средневековье. Все, их так называемые достижения, это нефть которую добывают сторонние специалисты приехавшие с западных стран, специалисты строители из нищих стран ислама готовые за копейки строить дворцы, и дружба с США и Израилем в засос. Выбить из под трона одну из этих трех опор и трон Главного Эмира рухнет за полгода, максимум за год. По факту, если изолировать ОАЭ от развитого мира, через десять лет закончатся последние патроны и сломаются последние авто и все принцы сядут на верблюдов и будут воевать ржавыми копьями и саблями. Через пятьдесят лет, копья и сабли рассыпятся в прах и все принцы перейдут на камни с дубинами.