— А нет чтобы с этого сообщения как раз и начать весь наш разговор, а, подполковник Маругин?
— Выглядело заманчиво, но тогда оно было бы воспринято вами, Тамила Эдуардовна, как банальный шантаж.
— Естественно, как шантаж, — наивно призналась Курагина. — А по-иному подобные «подкаты» воспринимать и не положено.
По мистическому какому-то совпадению в мае 1963 года, как раз на тот день, когда бывшему полковнику Пеньковскому объявляли смертный приговор, была намечена свадьба капитана Курагиной и начальника отдела одного из промышленных Госкомитетов[36] СССР Виктора Кедрова.
Причем «свадебное путешествие» их должно было состоять из служебных командировок в Швейцарию, где наследственной баронессе Шварцвальд (фамилию Кедрова она не приняла) надлежало заниматься своим имением и завершать внедрение в стаю Князя Балкан. Ну а «перспективный ученый» Кедров (который и в самом деле входил в просветительский вкус, поражая своей феноменальной памятью), намерен был выступить на Международной конференции по экологии. А заодно наполнить почти завершенную кандидатскую диссертацию и монографию по этой же тематике, изысканиями европейских ученых и документальными материалами международных организаций.
Понятно, что представленная им библиография и добытый уникальный «фактаж» способны были поразить воображение множества советских ученых той поры, которым, по скромности их «пролетарского происхождения», никогда не светило получить доступ к хранилищам швейцарских библиотек и к архивам зарубежных организаций.
Супруги еще только собирали материалы, а в «Горный приют» Ангела Боша уже были доставлены из Лондона два объемистых пакета с материалами для Кедрова и для баронессы, которая завершала учебу в заочной аспирантуре. Что бы в этом мире ни происходило, а спецы из «Исследовательского бюро СС-Шрайбера» дело своё знали.
Москва. Военно-воздушный атташатпри посольстве США.
Ноябрь 1962 года
Несмотря на жесткое задержание сотрудниками госбезопасности, в конечном итоге Дэвисон отделался легким испугом. После прибытия в управление КГБ второго секретаря американского посольства, капитана сообща пожурили и отпустили восвояси. А на следующее утро его как ни в чем не бывало пригласил к себе военно-воздушный атташе полковник Малкольм. Причем потребовал, чтобы капитан явился к нему с «папкой-досье на все ближайшее и дальнее окружение Пеньковского».
— Не думаю, капитан, что дипломатическая карьера в Союзе завершится для вас высылкой из страны, — еще на входе успокоил его Малкольм. — Скорее всего, суд ограничится традиционным частным определением в отношении американских и британских дипломатов, замешанных во всем этом шпионском скандале. В Кремле понимают, что, в ответ «на недружественный жест Министерства иностранных дел СССР», американцы и англичане тут же начнут пачками разоблачать и выбрасывать из страны русских, явных и скрытых «дипломат-агентов». А кому это нужно? Особенно череда публичных разоблачений советских шпионов в западной прессе.
— Мне очень повезет, сэр, если все завершится именно этим самым «частным определением», — угрюмо отреагировал на предсказание шефа капитан Дэвисон.
— В любом случае задержание российскими спецслужбами следует рассматривать и как своеобразное крещение разведчика, и как награду за труды во имя Америки. Или же её прародительницы, Британской империи, — тут уж кому какой жребий выпал. Главное, что только под таким углом зрения подобные инциденты и рассматривались американской и британской разведками во все мыслимые времена.
— Следует полагать, сэр, что именно под таким, — слегка оживился «крестник» русских чекистов.
— Однако мы снова отвлеклись. А служба, она, сами понимаете, капитан, «отвлечений», равно, как и всевозможных отклонений, не терпит.
— Следует полагать, сэр, — продолжал бубнить Дэвисон.
Полковник предложил своему помощнику стул, взял у него папку и в течение нескольких минут внимательно изучал содержимое.
— Теперь вы понимаете, капитан, какого часа ждала эта папка?
— Пока не очень, сэр. — Воспоминания о вчерашнем инциденте, как и бессонная ночь, все еще мешали капитану сосредоточиться.
— Она ждала именно этого рокового часа — громкого провала полковника ГРУ Пеньковского в качестве агента западных разведок Алекса! Благодаря этим досье, — потряс он папкой, — мы приступаем к операции под кодовым названием «Торнадо».
36
В описываемое время Министерства лесного хозяйства не существовало; действовал Госкомитет лесной целлюлозно-бумажной деревообрабатывающей промышленности и лесного хозяйства. А на местах были созданы леспромхозы.