Ночной клуб «Алина» не показался Гурову чересчур презентабельным местом. Скорее, наоборот. Он занимал угловое помещение в четырехэтажном вычурном строении, напротив которого располагался внушительный остов новостроя, затянутый со всех сторон сеткой, похожей на камуфляжную. Площадки для стоянки машин возле клуба не было, и автовладельцы парковали свои лимузины в соседнем переулке. На самом деле никаких лимузинов не было – Гуров заметил даже основательно побитый «Москвич», вызывавший исключительно ностальгические чувства. Над входом в клуб горели неоновые огни, но уже в десяти метрах за углом сгущался тревожный полумрак, и место от этого казалось слегка диковатым. Впрочем, в окрестных переулках царили тишина и порядок. Правда, у дверей клуба горячо спорили о чем-то трое подвыпивших мужчин в расстегнутых пиджаках, но, насколько мог понять Гуров, до рукопашной им было еще очень далеко, тем более что за спорящими индифферентно, но очень пристально наблюдал здоровенный детина в черной водолазке, сквозь которую выпирали уникальных размеров мускулы – видимо, местный вышибала, зорко стерегущий входные ворота.
Парковкой здесь нужно было заниматься самому, и Гуров потратил не менее десяти минут, прежде чем ему удалось втиснуть «Пежо» между серой «Калиной» и красным «Фольксвагеном». Когда он вернулся, спорщики уже исчезли. Вышибала посмотрел на него с великолепным равнодушием, которое можно было расценить, как благожелательность, и слегка дернул чугунным подбородком.
– Что-то я вашу личность не припоминаю. Кто пригласил или просто любопытствуете? – простодушно поинтересовался он, но тут же торопливо добавил. – У нас без церемоний. Геи к нам не заглядывают, конечно, – только нормальные мужики. А так все демократично.
– Если демократично, то для чего эти вопросы? – в свою очередь полюбопытствовал Гуров.
Детина махнул огромной ручищей.
– Это чисто типа мониторинга, – прилежно выговорил он непростое словечко. – Не обращайте внимания.
– Хорошо, не буду, – сказал Гуров. – Меня, собственно, другое интересует. Если я, например, захочу найти в клубе определенного человека, это будет не слишком сложно сделать? Вот мои документы, – и он сунул охраннику под нос удостоверение.
Благодушное настроение у того точно ветром сдуло. Детина нахмурился, и принялся внимательно изучать документ, но вскоре его грубое лицо просветлело. Он поднял глаза и кивнул Гурову как родному.
– А я вас ждал! – сообщил он. – У меня для вас записочка имеется! Где же она?..
Он принялся с озабоченным видом рыться по карманам. Гуров тут же засыпал его вопросами:
– Что за записочка? От кого? Кто вам ее передал? Что при этом сказал?
Вышибала достал из кармана скомканный листочек бумаги, бережно передал его Гурову. Тот развернул его и удивленно посмотрел на собеседника.
– Шутите, что ли? – спросил он. – Тут пусто.
Листок и в самом деле был девственно чист. Вышибала озадаченно посмотрел на предъявленное ему доказательство и почесал стриженый затылок.
– В натуре! – огорченно сказал он. – Ну, петросяны! Извиняюсь, товарищ полковник! Я не знал... Ах, ты, засада! – он вдруг шлепнул себя по лбу и радостно сообщил. – Так это... Он же мне на словах передал отвести вас в наш синий кабинет! Точно! Чуть не забыл! Записка запиской, но сказал: «А полковника отведи в кабинет...»
– Что за кабинет? – насторожился Гуров. – И кто вам это велел?
– Есть у нас тут кабинет для тихих бесед, – пояснил вышибала. – Не беспокойтесь, комфорт полный. Даже если понадобится куда выйти – там своя дверка имеется... И вообще. Пойдемте?
– Ну, пойдемте, – согласился Гуров. – Только вы мне объясните все-таки, что за человек с вами разговаривал.
– Затрудняюсь сказать, – ответил охранник, распахивая перед Гуровым дверь. – Личность незнакомая. Но мужик однозначно представительный – вроде вас. И в наших порядках разбирается. И вообще, заморочил он мне голову с этой запиской... Нет, вы видали, чтобы нормальный мужик другому пустой листок передавал?
– А кто у вас сейчас в синем кабинете? – спросил Гуров, с любопытством оглядывая помещение, в которое его впустили. – Случайно, не господин Василевский? Не слышали о таком?
Физиономия охранника выразила искреннее недоумение.
– Затрудняюсь сказать, – повторил он. – Мое дело – на стреме стоять. Фейс-контроль, короче. За кабинет у нас Михалыч отвечает. Сейчас вас отведу и его найду тоже. Он вам все, наверное, объяснит. А про такого, как вы сказали, про Василевского я не слышал – это точно...
Они прошли через небольшой и, как показалось Гурову, грязноватый холл и нырнули куда-то вниз, в подвал. На площадке двое мрачных электриков в темно-синей униформе ковырялись в распределительном щитке. Один из них посмотрел на Гурова и спросил сигарету.
– Не курю, – пожал тот плечами.
– И тебе лучше не курить, – хмыкнул на ходу вышибала. – А то не вырастешь.
Электрик был маленького роста. Шутка его, однако, не обидела.
– А мне расти некуда, – хладнокровно ответил он. – У меня квартира малогабаритная.
Охранник этих слов уже не слышал – он был внизу. Гуров спустился за ним по звенящим ступеням и оказался в довольно мрачном коридорчике с голыми кирпичными стенами. Его спутник обернулся и сказал виновато:
– Я вас тут повел, чтобы побыстрее. Подумал, что вам ни к чему будет в толпе толкаться... А тут мигом и без помех...
Они опять прошли по лестнице и оказались в другом коридоре – просторном и ярко освещенном. Вышибала распахнул перед Гуровым неприметную дверь, и они вступили в уютную тихую комнату, стены которой были обтянуты синей тканью. Хрустальные светильники распространяли вокруг рассеянный умиротворяющий свет. На столике отсвечивали аккуратно расставленные приборы и бокалы, белели накрахмаленные салфетки, серебром поблескивали ножи и вилки.
– Выпить хотите? – заботливо спросил детина. – Я пойду намекну, чтобы вам принесли что-нибудь.
Гуров хотел запротестовать, но потом посмотрел в простодушные, незамутненные глаза охранника и понял, что разговаривать с ним бесполезно.
«Попробую сам разобраться, – решил он. – Осмотрюсь».
Вышибала кивнул, будто мог прочесть мысли Гурова, и тут же исчез. Гуров обошел комнату, пощупал пальцами обшивку стены, выглянул в коридор, убедившись, что тот по-прежнему пуст, и остановился напротив зеркала в богатой, отделанной под бронзу раме, гадая, не является ли это массивное, намертво укрепленное в стене изделие потайным окном для наблюдения за посетителями кабинета. Такое не казалось ему фантастическим. Ощущение легкой тревоги становилось все отчетливее. Гуров никак не мог догадаться, что за сюрприз приготовили ему в этом подозрительном заведении.
Минута шла за минутой, но в кабинете никто не появлялся. Даже обещанной выпивки никто не нес.
«Хорошего понемножку, – решил Гуров. – Нужно уносить ноги. А завтра непременно проверить эту богадельню. Все это кажется странным до безобразия. Хуже всего, что я не могу сообразить, для чего меня сюда выманили».
Вдруг некая безумная, но устрашающая мысль обожгла его мозг. Гуров вздрогнул и поспешно извлек из кармана мобильник. Он набрал номер своего домашнего телефона и стал с нетерпением ждать ответа.
Однако аппарат молчал. Гуров сделал еще один вызов – мобильного телефона Марии. Тот не отвечал тоже.
Бледнея, Гуров принялся названивать по обоим номерам. Потом сунул трубку в карман и бросился к двери. Та была заперта.
Не сразу осознав этот простой факт, Гуров с раздражением врезался в дверь плечом. Но не было никаких сомнений – замок заперли с противоположной стороны. Чертыхнувшись, Гуров метнулся назад к столу, схватил нож и попытался поддеть язычок дверного замка. Нож был необычный – изящный, с вытянутым узким лезвием, сделанный из прочной, но гибкой стали, с тяжелой серебряной рукояткой. Однако Гурову было не до аксессуаров. Перед его мысленным взором вставали картины одна другой страшнее. Он крыл себя за непростительную глупость. Как можно было клюнуть на эту немудрящую уловку и оставить Марию одну без защиты! Ведь с самого начала было ясно, что его элементарно водят за нос.