Со всех сторон без фуражек, с сапогами под мышкой на плац хлынули ошеломленные белогвардейцы. Их было так много, что не только коноводу, но и Оке Ивановичу стало не по себе: вдруг разберутся, что их всего на плацу двое? Что тогда делать? А пленных набегало все больше и больше! Их уже набралось несколько сотен, и все они толпились вокруг Городовикова. Положение становилось критическим.
Выручил счастливый случай. Из толпы пленных вышел знакомый Городовикову по службе в царской армии урядник Кузнецов и обратился:
— Городовиков, ты помнишь меня?
— Ну как же, конечно, помню, — ответил Ока Иванович и приказал: — Кузнецов, построй всех пленных в две шеренги. Сейчас разговаривать некогда, поговорим после.
Кузнецов строит пленных в две шеренги, а бойцов все нет и нет. На плацу по-прежнему только Ока Иванович да его коновод. Пленных же набралось несколько сот.
— Оружие есть? — обращается Городовиков к выстроившимся казакам.
— Нет, какое там оружие. Все побросали, — ответили пленные. Тут на плац стали подходить и бойцы эскадрона. Ока Иванович приободрился, коновод повеселел. Дело было сделано.
Так без жертв и без боя была разоружена крупная группа белых на хуторе Мокрая Эльмута. Только человек необыкновенной храбрости мог решиться на такой рискованный шаг.
26 июня 1919 года был сформирован конный корпус под командованием Семена Михайловича Буденного. Ока Иванович Городовиков стал командиром 4-й кавалерийской дивизии. Ко времени формирования буденновского корпуса конный корпус белых генерала Мамонтова прорвал фронт пехотных красных частей и устремился в тыл в направлении на Воронеж.
Реввоенсовет республики принял решение немедленно перебросить конный корпус в район Воронежа для борьбы с конницей белых. Получив приказ, корпус выступил в поход. По пути к Воронежу буденновцы нанесли поражение встретившимся по пути белогвардейским полкам и в конце октября встретились с основными силами конницы генералов Мамонтова и Шкуро. Белые имели значительное численное превосходство. Но это не смутило С. М. Буденного, и он, тщательно разработав план боя за Воронеж, начал наступление. Решающую роль в нем сыграла 4-я кавалерийская дивизия под командованием Оки Ивановича Городовикова. Обойдя белых с фланга, бойцы 4-й ворвались на окраины города. Недаром Ока Иванович считался мастером флангового удара. Разгром конницы белых был полный. Мамонтов спешно оставил город, а Шкуро чуть было не попал в плен. Он бросил свой генеральский поезд и ускакал верхом на коне. Воронеж был взят.
Потеряв город, белое командование решило оказать стойкое сопротивление на рубеже реки Дон. Укрепив противоположный берег и уничтожив все переправы, белые считали свои позиции неприступными. Как только красные конники подошли к Дону, они попали под ураганный огонь вражеской артиллерии. Ока Иванович приказал дивизии расчлениться и начать переправу в нескольких пунктах вброд.
Бойцы смело бросались в реку и устремлялись к противоположному берегу. Орудия перетаскивали канатами по дну реки. Промокшие до нитки буденновцы, переправившись через Дон, стремительно бросились в атаку на врага. У всех было единое желание — скорее сбить белых с укрепленных позиций и двинуться на большой железнодорожный узел, станцию Касторная — стык Донской и Добровольческой белых армий.
Завершив переправу всего корпуса, С. М. Буденный отдал приказ разгромить белых у Касторной.
Утром 14 ноября загремели орудия с обеих сторон. После непродолжительной артиллерийской подготовки буденновцы начали наступление. Свинцовый пулеметный дождь и артиллерийский заградительный огонь белых заставили красную пехоту и конницу остановиться на подступах к Касторной. Бои приняли затяжной характер. Начдив 4-й Городовиков предложил ударить в обход на станцию Суковкино.
Командарм согласился и выполнение этой ответственной задачи возложил на Городовикова. Сильный буран скрывал движение дивизии. К станции Суковкино она подошла без единого выстрела. Белые не допускали и мысли, что красные в такой буран и мороз будут вести боевые действия. На станции кавалеристы захватили стоявший в тупике бронепоезд. Вся его команда сдалась без сопротивления. Батальон, который должен был защищать станцию, вповалку спал в залах первого и третьего классов и был также обезоружен. Комендант станции, молодой поручик, так же, как и телеграфист, протирая сонные глаза, не сразу сообразил, в чем дело. Внезапное появление в телеграфном помещении Буденного с Городовиковым произвело ошеломляющее, впечатление. На приказ Буденного: «Положите свое оружие на стол и объясните нам обстановку», — комендант вытянулся в струнку и ответил:
— Слушаюсь! Через двадцать минут подойдет к нам на станцию из Касторной бронепоезд «Слава офицерам», а два полка конницы из селения Бычек должны подойти к рассвету.
Захват станции Суковкино дал конному корпусу два бронепоезда, которые и были использованы в боях за Касторную.
Наступило морозное солнечное утро. Полки 4-й двигались по заснеженной степи. Ока Иванович Городовиков рассчитывал подойти к Касторной как раз в то время, когда на нее начнется общее наступление с фронта. И вот послышались артиллерийские выстрелы. Наступление буденновского корпуса началось. Ока Иванович развернул дивизию и, выхватив клинок, крикнул:
— Вперед, орлы! Даешь Касторную!
Вихрем понеслась 4-я в атаку. Бронепоезда прорвались на станцию Касторная и громили прямой наводкой засевших там офицеров. Белые растерялись. Им было непонятно, почему их бронепоезда бьют «своих».
К ночи 15 ноября 1919 года касторненская группа генерала Постовского была разгромлена красными орлами 1-го конного корпуса.
С потерей Касторной белые покатились на юг, не имея возможности закрепиться на каком-нибудь рубеже.
Успехи конного корпуса натолкнули высшее командование на мысль организовать крупное кавалерийское соединение.
11 ноября 1919 года Революционный Военный Совет республики оформил приказом организацию Первой Конной армии. Перед ней была поставлена задача углубить прорыв фронта противника в направлении Донбасс — Таганрог — Ростов с выходом к Азовскому морю.
Решительная битва за Ростов произошла у селения Генеральский Мост. В ночь с 7 на 8 января в подразделениях Первой Конной шла усиленная подготовка к бою. Командиры и комиссары частей разъясняли бойцам стратегическое значение Ростова и важность его захвата. Настроение у бойцов было бодрое. Спать никто не хотел.
К утру командование получило от разведчиков сообщение: Первую Конную в Ростове никто не ожидает. Белые спят спокойно и считают, что красные находятся от Ростова в ста верстах.
Обстановка сложилась для Первой Конной армии как нельзя лучше. Противник не знал намерений красных и времени начала их наступления.
Едва забрезжил рассвет, как дивизии Первой Конной пришли в движение. 6-я кавдивизия пошла прямо на окопы противника. 4-я кавдивизия разнесла в пух и прах вражескую конницу на участке Родионово — Несветай и безостановочно преследовала ее, стараясь отрезать белым путь отступления на Новочеркасск.
Теснимые со всех сторон, белые в беспорядке откатывались за Дон. В Ростове о разгроме под Генеральским Мостом до сих пор никто ничего не знал. Происходило это в канун рождества. Буржуазия готовилась к празднику. Намечались парадные ужины, вечера, танцы.
А в это самое время дивизии Первой Конной уже вступали в Ростов: 6-я — со стороны Темерника, 4-я — Кизитиринки.
4-я кавдивизия вошла в Нахичевань. Ока Иванович Городовиков ехал впереди с группой ординарцев. Город уже спал. Недалеко от окраины он заметил дом, в котором горел огонь, пели песни, там шло какое-то веселье.
— Стой! — скомандовал он группе бойцов. — Посмотрим, что там за народ собрался. — Он соскочил а лошади и пошел к дому. Не успел он подойти к двери, как на пороге показался офицер. Он был пьян. Взглянув на Городовикова осоловелым взглядом, неожиданно сказал:
— А я тебя знаю! Ты калмык из Сальского округа! Вот я тебя сейчас разделаю! — Офицер замахнулся, но ударить не успел. Ока Иванович в упор выстрелил в него из маузера. Подоспели бойцы, и Городовиков вместе с ними вошел в дом. В большой комнате были расставлены столы с яствами и вином, а за ними восседали человек тридцать казаков. Появление красных было для них столь неожиданным, что они сразу, без сопротивления, сложили оружие и сдались в плен.