И все же всем этим не исчерпывается деятельность Н. Н. Воронова во время Великой Отечественной войны.
Верховный Главнокомандующий увидел, что доклады Н. Н. Воронова, посещавшего по его заданию различные участки советско-германского фронта, всегда правдивы, нелицеприятны и квалифицированны; его предложения не только по проблемам роста и развития артиллерии, но и по многим общим оперативным вопросам, как правило, были серьезно обоснованы и глубоко продуманы. Видимо, эти обстоятельства и побудили Верховного Главнокомандующего посылать Н. Н. Воронова в качестве представителя Ставки ВГК, поручая ему координацию действий фронтов, участвовавших в стратегических операциях, либо оказание помощи фронту. Объективный и внимательный взгляд Н. Н. Воронова обеспечивал Верховному Главнокомандующему и Ставке в целом материал для наиболее соответствующих обстановке крупных оперативных решений. В годы Великой Отечественной войны Н. Н. Воронов был представителем Ставки ВГК на Ленинградском и Волховском, Юго-3ападном и Донском, Воронежском и Брянском, Северо-Западном, Западном и Калининском, Третьем Украинском и Первом Белорусском фронтах. И везде его пребывание оставляло заметный след.
Исполняя поручения Ставки Верховного Главнокомандования, Н. Н. Воронов поднимается на более высокую ступень. Он уже командует не одним, хотя и могущественным по мощи огня, родом войск. Его деятельность в этом случае носит уже подлинно полководческий характер. За заслуги именно в этой области руководящей военной деятельности Николай Николаевич был награжден тремя полководческими орденами Суворова 1-й степени.
В течение тринадцати лет, которые включает в себя и всю Великую Отечественную войну, Н. Н, Воронов стоял во главе советской артиллерии. Он любил свой род войск и его развитию отдавал всю энергию, все накопленные знания и опыт. Понимая приближение к тому рубежу количественного накопления, за которым должен последовать новый качественный скачок в развитии артиллерии, Воронов продумывал наиболее целесообразные формы организации и способы ее боевого применения. Еще на совещании высшего военного командного состава зимой 1940 года он выдвинул требование создавать плотности артиллерии в наступлении вдвое более высокие, чем рекомендовалось Боевым уставом.
Заслуга Воронова в данном случае заключалась в том, что его предложение было реальным. Ориентируясь на него, можно было продумать и всю систему взаимосвязанных мероприятий по вооружению артиллерии, ее войсковой организации, способы боевого применения крупных масс артиллерии и управления ими.
Предшественники Н. Н. Воронова понимали, например, целесообразность роста и развития артиллерии, но мыслили они при этом категориями тактического масштаба. Н. Н. Воронов видел иное, он уже предвидел наступление периода, когда артиллерия станет одним из важнейших факторов оперативного маневра, успеха сражений армий и фронтов. Уже в середине тридцатых годов Николай Николаевич осознал, что танки, авиация и артиллерия в современной войне не конкуренты, что они вместе составляют органическое единство силы, решающей успех сражений и войны в целом. И сюда вытекало, что рост одних неизбежно должен вызывать повышенные требования к росту других. Он еще не знал конкретного критерия гармоничного развития решающих видов оружия, но уже понимал, что нарушение закономерностей связи их развития на войне обойдется весьма дорого.
До конца тридцатых годов артиллерию РВГК понимали в основном как средство качественного усиления войсковой артиллерии при прорывах обороны противника на направлениях главного удара в той или иной операции. Поэтому в составе артиллерии РВГК содержали тяжелую и дальнобойную артиллерию от 152-мм калибра и выше. В 1940 году в состав артиллерии РВГК вводятся формируемые десять противотанковых артиллерийских бригад, в каждую из них включаются в качестве противотанковых 76-, 85- (зенитные) и 107-мм пушки и два зенитных дивизиона 37-мм пушек. Это первый опыт организации крупного соединения (два полка и два отдельных дивизиона в 120 противотанковых пушек) для между- и внутрифронтового маневра. Это первое и разумное отступление от установившегося взгляда на артиллерию РВГК.
Николай Николаевич хорошо понимал важность развития артиллерийских наук и в 1946 году стал инициатором создания Академии артиллерийских наук, встретив в этом предложении активную поддержку И. В. Сталина, понявшего важность такого мероприятия.
Помню, как мне было поручено зимой 1950 года рекомендовать кандидатуру Н. Н. Воронова на пост президента Академии артиллерийских наук. Некоторые ответственные товарищи довольно сильно волновались за исход тайного голосования и возлагали какие-то особые надежды на то, как и в какой форме я буду вносить это предложение. Однако суть дела заключалась, конечно, не в этом. Н. Н. Воронов всегда пользовался в массе артиллеристов глубоким авторитетом и уважением. Вот почему, хотя в моем выступлении не было "красот" риторики, хотя предлагаемый мною кандидат не оброс учеными дипломами, президентом он был избран тайным голосованием единогласно. Ученые-артиллеристы знали действительную цену познаниям Н. Н. Воронова в артиллерийских науках и, принимая его в свои ряды, охотно избрали его своим руководителем, хотя и не имели никаких претензий к академику А. А. Благонравову, бывшему в то время президентом Академии артиллерийских наук и пользовавшемуся серьезным научным авторитетом.
С 1953 года Н. Н. Воронов ушел с головой в работу по руководству названной академией. За шесть с половиной лет ее существования здесь было проведено немало глубоких исследований, в том числе по стрельбе баллистическими ракетами, по разработке ряда научных путей в развитии ракет, современных приборов по управлению огнем и т. д. Среди академиков и членов-корреспондентов академии плодотворно трудилось немало крупных советских ученых.
Начиная с 1953 года и по 1958 год Н. Н. Воронов стоял во главе руководства Военной артиллерийской командной академией в Ленинграде. И здесь большая заслуга принадлежит ему в становлении этого молодого учебного заведения. Помещения нуждались в капитальном ремонте, не было лабораторной базы, недоставало ряда аудиторий.