«Держаться нужно стойко, мужественно и во что бы то ни стало уничтожать непрошеного врага».
«Важно уметь действовать не только бригадой в целом. Каждое подразделение, каждый отдельный танк нужно готовить к автономным действиям в отрыве от главных сил».
В апреле 1942 г. генерала Катукова М. Е. назначили командиром 1-го танкового корпуса. В середине августа 1942 г. пришел приказ: 1-му танковому корпусу войти в резерв Ставки Верховного Главнокомандования и сосредоточиться южнее Тулы. Здесь генерал-майор Катуков М. Е. получил приказ о назначении его командиром 3-го механизированного корпуса, который, по решению Ставки ВГК, предназначался для боевых действий в районе Калининской области. На формирование корпуса отводилось очень мало времени. Корпусу Катукова предстояло участвовать в Ржевско-Сычевской наступательной операции войск Калининского и Западного фронтов, и личный состав вновь сформированного корпуса успешно справился с поставленной задачей.
Катуков М. Е. — Герой Советского Союза, генерал-полковник, командующий 1-й танковой армией 1-го Белорусского фронта. Берлин, май 1945 г.
Из воспоминаний Катукова о вызове в Кремль в сентябре 1942 г.: «Сталин, вышагивая по кабинету, задает мне еще вопрос:
— Как считаете, хороши наши танки или нет? Говорите прямо, без обиняков.
Отвечаю, что танки Т-34 полностью оправдали себя в боях и что мы возлагаем на них большие надежды. А вот тяжелые танки КВ и боевые машины Т-60 и Т-70 в войсках не любят.
Сталин на минуту остановился, вопросительно изогнув бровь:
— По какой причине?
— КВ, товарищ Сталин, очень тяжелы, неповоротливы, а значит, и неманевренны. Препятствия они преодолевают с трудом. А вот тридцатьчетверке все нипочем. К тому же КВ ломают мосты и вообще приносят много лишних хлопот. А на вооружении у КВ такая же семидесятишестимиллиметровая пушка, что и на тридцатьчетверке. Так, спрашивается, какие боевые преимущества дает нам тяжелый танк? Вот если бы у КВ пушка была посильнее, калибром побольше, тогда другое дело. Можно бы, пожалуй, мириться и с его тяжестью, и с другими конструктивными недостатками.
Раскритиковал я и легкий танк Т-60. У него на вооружении пусть и автоматическая, но всего лишь 20-мм пушка. Серьезной борьбы с бронетанковыми силами врага эта машина вести не может. К тому же у него мал клиренс, и совершать на нем марши, ходить в атаку по снегу и грязи — мертвое дело. В подмосковных боях нам пришлось эти танки таскать на буксире.
Легкий танк Т-70 имеет более солидную броневую защиту, вооружен 45-мм пушкой, на нем установлены два автомобильных двигателя. Но он только начал поступать на вооружение и пока себя ничем особенным не проявил.
— Одна канитель с ними, товарищ Сталин, — заключил я.
Верховный слушал внимательно, не перебивал. Но когда я изложил свою точку зрения о всех танках, находившихся у нас на вооружении, он, выдержав длинную паузу, неожиданно начал мне доказывать, что я напрасно так резко обрушился на КВ, Т-60 и Т-70, что они неплохие машины и, возможно, мы, танкисты, просто недооцениваем их.
Слушая Сталина, я, разумеется, волновался… Уже по тому, что Сталин с особым пристрастием пытал меня, чем хороши и чем плохи по своим тактико-техническим свойствам наши танки, я понял, что Верховный Главнокомандующий хочет досконально, до самой, что называется, глубины разобраться в сильных и слабых сторонах нашей бронетанковой техники сорок второго года».
Бои на улицах Берлина в мае 1945 г. Художник И. В. Владимиров
В январе 1943 г. было сформировано танковое объединение -1-я танковая армия, командующим которой и был назначен Михаил Ефимович Катуков, которому было присвоено звание генерал-лейтенанта танковых войск. Подобно Суворову, он понимал: в битве нет главнее солдата. И поэтому перед боями во всех полках, бригадах сам проводил беседы с личным составом. Учил, как надо вести бой, как использовать технику, оружие, как взаимодействовать в бою с другими родами войск, внутри подразделений и экипажа. Объяснял поставленную задачу. Бойцы знали и понимали, чего хочет командующий. Катуков вникал во все нужды солдат и офицеров, заботился о награждениях и никогда не забывал своего обещания помочь или разобраться в чем-нибудь. Особенно беспокоился о раненых. Все знали своего командующего в лицо и за его тепло и сердечность платили ему преданностью, ценили в нем хладнокровие, спокойствие, сдержанность, гордились им, радовались, что хорошо воюют под его началом, и называли себя «катуковцами», а Михаил Ефимович многих знал по фамилии и в лицо…