Выложив все это собеседникам, она облегчила свою душу, но надежд на лучшее по-прежнему не питала. Как оказалось — зря! Архиепископ Симон, ответил ей так:
— Дочь моя! Радуюсь тому, что вы были искренни и откровенны и печалюсь тому, что вы стали христианкой лишь по названию, а не в душе своей. Все в нашей жизни находится в руке господа нашего и в нашей свободной воле. Когда вы предстанете пред Ним, то держать ответ будете не только за то, что сделали, но и за то, что сделать могли но не стали. Уныние ваше будет в его глазах не оправданием, а страшным грехом. Раз предаешься унынию, значит не веришь Ему. А неверие ведет прямо в пасть дьявола.
Советую вам набраться сил и бодрости и верить в то, что все идет к лучшему. А кто верит — тот всегда добивается своего.
Честно говоря, эти слова ее так и не убедили ни в чем. Как оказалось — совершенно напрасно. Иезуиты и военная разведка взялись за Гарца весьма плотно. Спустя две недели, эти усилия привели к тому, что шеф куда-то исчез, а директором банка стала она.
Глава 59
ОПЕРАЦИЯ "БРЕД".
Если руководитель крупного ранга сам берется делать ту работу, которую можно смело поручить подчиненным — до добра это обычно не доводит. Рано или поздно, но подчиненные к этому привыкнут и перестанут проявлять собственную инициативу. Вот только случай нынче не такой. Субудаев своим распоряжением не оставил Хюммелю другого выбора: либо выполнить задание, либо сменить "вывеску на дверях конторы". Именно так Игорь Севастьянович и обрисовал перед своими помощниками ближайшие перспективы. Перспектива поменять вывеску, никого не порадовала. В обществе, которое веками боролось за сохранение и восстановление старых традиций, такое воспринималось очень болезненно. Поэтому те помощники которых привлекли к разработке операции, прониклись серьезностью момента и трудились не за страх, а за совесть. Даже чужаки, не имеющие еще гражданства, такие как граф Делагарди и маркиза де Се, не пожелали своей "конторе" такого позора.
Не смотря на предстоящие трудности, Игорь Севастьянович не сомневался в том, что его ГРУ вновь окажется на высоте. Почему? Да просто он уловил простую закономерность: Самые большие успехи выпадали на их долю тогда, когда Субудаев отдавал приказы, которые сам же называл дурными. Затевать операцию, которая наверняка окончится крупным скандалом — дурь несусветная. Гораздо лучше незаметно "присосаться" к такому важному источнику информации и "доить" клиента годами. Но приказ был четкий: доставить его для "собеседования". Вот и пришлось поступать не как лучше, а как приказано.
Правда, отдав такой приказ, Субудаев не ограничил свою разведку в количестве привлекаемых средств. А потому в один прекрасный день, систему Берложья начали незаметно покидать корабли флота. Первыми ушли ветераны разведывательных сил флота "Миша" и "Маша". Сутки спустя ушел старый добрый "Левша", на котором уходил в очередной поход Джонатан Капруччи с целой бригадой опытных специалистов. Уходил "Левша" не один. В качестве корабля охраны с ним шла недавно введенная в строй правительственная яхта "Берта". Последним, на десантном крейсере "Михаил Паникахо" уходил сам Хюммель со штабом операции и рота "черной смерти".
ОКРЕСТНОСТИ СИСТЕМЫ САМБЫ. СПУСТЯ ТРИ НЕДЕЛИ.
"Принято: Пистолет "Тульский Токарев" — 1 (одна) штука. Патрон 7.62x25 ТТ — 1 (одна) штука".
Именно такая запись появилась в архаичного вида "Книге выдачи оружия и боеприпасов" пять минут назад. Пистолеты ТТ были изготовлены несколько лет тому назад по специальному заказу. Как и патроны к ним. Заказывались они не как боевое оружие. Просто установленный в разведке обычай ухода от позора, требовал соответствующего инструмента для выполнения печального ритуала. Было решено, что наиболее подходящим средством ухода от позора, будет являться что-нибудь из арсенала далеких предков, чью память виновный посрамил позорным провалом. После долгих споров и рассуждений, решили, что древний пистолет ТТ подходит для этого по всем статьям. С той поры, эти пистолеты хранились в оружейных комнатах всех учреждений ГРУ. Брали их в руки весьма редко и только руководители подразделений разведки. Так было и на этот раз. Уходя на операцию, Игорь Севастьянович в числе необходимых ему вещей, взял и этот раритет. К счастью, нужды им воспользоваться не возникло, поэтому по завершении операции, оно снова вернулось на свое постоянное место в оружейной пирамиде. Стоило гордиться тем, что ни разу это оружие не было использовано по назначению.