– И как в неё играют? Я в играх-то не сильна, по правде сказать.
Поллианна снова засмеялась, но потом вздохнула; в сгущающихся сумерках её лицо казалось осунувшимся и погрустневшим.
– Ну, всё началось с костылей, которые мы нашли в бочке для пожертвований.
– Костылей!
– Да. Знаешь, я очень хотела куклу, и отец написал об этом дамам из прихода, но вместе с бочкой для пожертвований привезли записку от одной дамы, где говорилось, что кукол нет, но есть детские костыли. И она отправила их нам, на случай, если когда-нибудь они пригодятся кому-то из детей. Тогда-то мы и начали играть.
– Что ж, должна сказать, я не вижу в этом никакой игры, не вижу, – заявила Нэнси почти раздражённо.
– Ах, да; игра заключалась в том, чтобы всегда и во всём находить то, чему можно порадоваться, не важно, чему, – охотно продолжила Поллианна. – И мы начали с костылей.
– Вот те раз! Как по мне, тут нет повода для радости – получить пару костылей вместо куклы!
Поллианна захлопала в ладоши.
– А вот и есть, а вот и есть! – радостно закричала она, но тут же призналась: – Хотя я тоже сначала не понимала, Нэнси. Пока папа мне не подсказал.
– Так подскажите теперь вы мне. – Нэнси уже теряла терпение.
– Глупышка! Можно радоваться тому, что они тебе не нужны! – ликующе заявила Поллианна. – Видишь, всё просто, когда знаешь, как!
– Ну и ну, ничего чуднее не слыхала! – произнесла Нэнси, глядя на Поллианну почти с испугом.
– О, это не чудно́, это чудесно! – с воодушевлением возразила Поллианна. – И с тех пор мы всё время играли в эту игру. И чем было труднее, тем интереснее, вот только… иногда было слишком уж трудно – например, когда папа отправился на небеса и у меня не осталось никого, кроме дам из прихода.
– Да, или когда вас поселили в крохотную комнатушку под самой крышей, в которой ничего нет, – проворчала Нэнси.
Поллианна вздохнула.
– Сначала было тяжело, – призналась она, – особенно потому, что мне было очень одиноко. Мне совсем не хотелось играть в эту игру и очень хотелось красивых вещей, страшно хотелось! А потом я вдруг подумала о том, что ненавижу смотреть на свои веснушки в зеркале, и увидела, какой прекрасный вид открывается из окна, и так я всё-таки нашла, чему порадоваться. Понимаешь, когда ты во всём ищешь хорошее, ты как будто забываешь обо всём остальном – например, о том, что хотела куклу.
– Ишь ты! – только и сказала Нэнси, пытаясь сглотнуть комок, застрявший в горле.
– Обычно у меня это быстро получается, – вздохнула Поллианна. – Чаще всего мне даже задумываться не приходится, так я привыкла к этой игре. Она очень хорошая. Мы с п-папой её очень любили. – Её голос дрогнул. – Наверное, теперь будет труднее, ведь мне не с кем в неё играть. Хотя, может быть, тётя Полли поиграет со мной, – добавила она, немного подумав.
– Батюшки-светы! Она-то! – фыркнула Нэнси про себя. А вслух твёрдо сказала: – Послушайте, мисс Поллианна, не знаю, получится ли у меня играть, и не скажу, что я толком поняла, как это делается, но я буду играть с вами. Уж как-нибудь, с грехом пополам, но буду, буду!
– О, Нэнси! – восторженно воскликнула Поллианна и крепко обняла её. – Это прекрасно! Нам будет весело, правда?
– Ну… может быть, – согласилась Нэнси с явным сомнением. – Только вы не слишком-то на меня рассчитывайте. Я никогда в игры не играла, но в эту попробую. Нужно же вам играть с кем-то, – закончила она, когда они вместе вошли в кухню.
Поллианна с большим аппетитом съела хлеб с молоком, а потом, по совету Нэнси, вышла в гостиную, где её тётя читала книгу. Мисс Полли холодно посмотрела на неё.
– Ты поужинала, Поллианна?
– Да, тётя Полли.
– Мне очень жаль, Поллианна, что пришлось так скоро отправить тебя на кухню есть хлеб с молоком.
– Но я была рада этому, тётя Полли. Я люблю хлеб с молоком, и Нэнси тоже. Вы не должны сожалеть об этом.
Тётя Полли вдруг выпрямилась в своем кресле.
– Поллианна, тебе пора в постель. У тебя был тяжёлый день, и завтра мы должны составить твой распорядок дня и провести ревизию твоего гардероба, чтобы выяснить, что ещё тебе нужно купить. Нэнси даст тебе свечу. Обращайся с ней осторожно. Завтрак в половине восьмого. Не опаздывай. Спокойной ночи.
Ничуть не смущаясь, словно это было в порядке вещей, Поллианна подошла к тёте и нежно обняла её.
– Я чудесно провела этот день, – проговорила она с довольным вздохом. – Я знаю, что мне понравится жить с вами, я знала это ещё до того, как приехала сюда. Спокойной ночи! – весело сказала она, выбегая из комнаты.