Он и Дев – одного поля ягоды.
Стефани зажмурилась. Сколько женщин попалось на эту удочку! Ехали на отдых, встречали мужчину своей мечты, который сбегал от них… Так было сотни, миллионы раз. И она, как и ее мать, попалась в ту же ловушку: красавчик вскружил ей голову.
Она злилась на себя. Ей уже двадцать с лишним лет, а она до сих пор не усвоила этот урок. Стефани выбежала из ресторана.
Подруги, скорее всего, задержатся здесь, но она не собирается провести на островах еще четыре дня, оставшиеся до конца отпуска. Завтра утром она сядет на первый самолет, направляющийся во Флориду. Если мужчина неподражаемо красив, женщине не стоит считать, будто она единственная смогла его покорить.
В сообществе дайверов наверняка найдется много дам, сердце которых было разбито этим красавцем. Они также лежали в его объятиях и считали, что находятся в раю, а наутро обнаруживали, что его и след простыл.
Дев говорил, что дайвинг – его любимый вид отдыха. Но он не сказал о том, что соблазнение женщин тоже является его любимым занятием в свободное от работы время.
Гнев Стефани был так велик, что она даже не могла плакать. К счастью, когда она вернулась в номер, подруг не было. Наверное, они ушли гулять. У Стефани было время в одиночестве собрать вещи и позвонить в аэропорт, чтобы поменять обратный билет.
Завтра она уже будет на своем рабочем месте. Стефани любила свою работу. А сейчас работа нужна ей для того, чтобы спасти себя.
Если она будет вспоминать о долгих прогулках с Девом – о том, как они нежно обнимались под пальмами, – она сойдет с ума.
– Капитан Вассалос?
Никос только что надел военный китель – наверное, в последний раз. Опершись на костыли, он поднял голову и увидел вице-адмирала Эугенио Прокопиоса. Войдя в больничную палату, тот закрыл за собой дверь. Ветеран греческих военно-морских сил был давним другом его отца и матери.
– Какая честь, сэр.
– Твои родители ждут на улице. Я сказал им, что хочу увидеть тебя первый. Мы рады, что ранение в позвоночник, полученное тобой при выполнении последнего задания, не привело к параличу.
Рады?!
Никос внутренне сжался. Он участвовал в секретной операции. Задание было выполнено, но его лучший друг, Кон, погиб. А что касается Никоса, врач предупредил, что он никогда не станет прежним. Позвоночник со временем срастется, однако служить в вооруженных силах Никос больше не сможет.
Ему прописали препараты, чтобы справиться с депрессией и тревогой, но по ночам его мучили кошмары.
– Ты недолго будешь ходить на костылях.
– Я мечтаю избавиться от них как можно скорее.
– Но сначала тебе требуется хороший длительный отдых после столь тяжелого испытания.
«Хороший длительный отдых» был для Никоса названием другой реальности. Часть его жизни, наполненная спецзаданиями, была завершена. Остался только мрак.
– Не думаю, что это займет много времени, сэр.
После двух с половиной месяцев пребывания в госпитале к нему явился вице-адмирал, и Никос знал почему. Это дело рук его отца. Тот был потрясен, узнав, что Никос решил служить в армии, потому что хотел задействовать сына в семейном бизнесе. Но теперь, когда с армией было покончено, отец подослал к нему своего лучшего друга, чтобы тот уговорил Никоса вернуться в лоно семьи.
Пожилой человек строго взглянул на него:
– Наши военно-морские силы благодарят тебя за героическую службу. Ты – гордость своей семьи и нашей страны. Твой отец надеется, что ты вместе с братом возглавишь «Вассалос шиппинг», когда он отойдет от дел.
Вице-адмирал Прокопиос дал понять Никосу – в мягкой форме, конечно, – что его карьера спецназовца завершена, а семейный бизнес готов принять блудного сына с распростертыми объятиями. Конечно, пожилой человек ничего не знал об отношениях Никоса с отцом или не хотел признаваться, что знает.
До того как Никос появился на свет, отец не верил, что это его сын, – а все из-за слухов, не имевших под собой никакого основания. Эти слухи, распространившиеся в обществе, превратили его в желчного, непримиримого человека. Вред, нанесенный супругам Вассалос, затронул и их детей, омрачил жизнь Никоса.
Военно-морская служба была для него выходом из тяжелой ситуации. Но через десять лет ему было гораздо тяжелее.
Потеря Кона Грегерова стала для Никоса страшной трагедией. Лучший друг детства пошел служить вместе с ним. Этот человек, ставший для него почти братом, помог Никосу сохранить разум и твердость в те трудные годы, когда он боролся с диктатом отца, не говоря уже о прочих вещах.