Гарем
Султан собрал триста своих жен и говорит:
— Я покидаю вас, я полюбил другой гарем.
Познания большинства из нас об отношениях мужчины и женщины, регламентируемых исламом или мусульманством, зачастую ограничены песенкой «Если б я был султан» и очень хорошим, но не всегда точным в деталях фильмом «Белое солнце пустыни».
Если помните, в этом фильме у Абдуллы было семь жен. В действительности такого быть просто не могло.
Коран разрешает мусульманину иметь только четыре жены и сколько угодно наложниц. Причем многоженство объясняется вовсе не каким-то особым сладострастием восточных мужчин, а исторической необходимостью. Мусульмане всегда были воинами. Мужчины гибли в большом количестве, и многие женщины оставались вдовами, а то и вовсе не могли найти себе мужа. В этих условиях гарем для женщины был чуть ли не единственной возможностью выжить самой и прокормить своих детей.
Экзотические представления о гареме, созданные кинематографистами (мужчина откинулся на подушки с кальяном в руке, с каждой стороны от него красивая женщина, служанки предлагают деликатесы под аккомпанемент музыки и т. д.), имеют мало общего с истиной. Не верны также представления о восточном гареме как о гнезде разврата. Ведь в него, кроме жен, входили еще и бедные родственницы этих жен, их дети, в том числе и от бывших мужей, многочисленные служанки и рабыни. И всю эту ораву должен был кормить один-единственный мужчина.
Не совсем верно и представление о том, что жена в мусульманской семье находится на положении рабыни. Если ей не по нраву жизнь с мужем, то она вполне может создать ему такие условия, когда он при свидетелях воскликнет: «Ты мне больше не жена», чего по мусульманским обычаям вполне достаточно для развода. Каждый мужчина знает, что довести его до такого состояния не так уж и сложно.
К мифам относятся и истории о любимых женах. На самом деле по Корану необходимо равно любить и почитать всех своих жен, не делая каких-либо предпочтений.
Толкователь учений Гурджиева[2]Дж. Г. Беннет указывал: «Правило, созданное Мухаммедом, конкретизировало три условия полигамии. Первое: должны быть средства для удовлетворения потребностей более чем одной семьи. Второе: должна быть достаточная дееспособность, чтобы удовлетворить более чем одну женщину. Третье: в мужчине должен быть достаточный внутренний авторитет, чтобы более чем одна женщина приняла его. Эти условия несколько сокращали случаи полигамии».
Следует отметить, что в современном мире существует не только многоженство, но и многомужество — полиандрия. Например, в одном из индийских племен, если женщина выходит замуж за старшего брата, то одновременно она становится женой всех остальных братьев. А вот отца будущего ребенка жена выбирает из своих мужей сама на шестом месяце беременности. В племени никто не в праве отказать матери в ее выборе.
Но вернемся к мусульманскому миру. Вопреки общепринятой точке зрения на «арабские ночи», большинство современных мусульман имеют одну жену и склонны быть консервативными в своих половых предпочтениях. Хотя в некоторых странах Востока женщины и начинают играть активную роль в исламском обществе, все же арабская культура остается патриархальной и в отношении женщин во многом шовинистической.
Многие примитивные суеверия о половом акте, существующие у мусульман, в большинстве случаев связаны со страхом перед тем, что женщины «добьются превосходства» над мужчинами. Так, например, половые позы, когда женщина сверху и играет активную роль, рассматриваются как извращенные и считаются «вредными для здоровья». Один из авторитетных шейхов — Нафзави утверждает, что «если вы будете делать это, когда женщина оседлает вас, то пострадает ваш позвоночник и будет поражено ваше сердце. И если в этой позиции хоть малейшая капелька обычных женских секреций попадет в ваш орган, в результате возникнет какая-нибудь болезненная проблема».
И еще об одном заблуждении, связанном с исламом. Любовная лирика таких знаменитых поэтов, как Хайям, Руми, Ибн аль-Фарид, Фирдоуси и других, пользуется заслуженной популярностью во всем мире. Однако мало известно, что для большинства из этих поэтов (бывших суфиями[3]) понятие «возлюбленная» было символом Бога, и обращались они именно к Богу, а не к конкретной любимой женщине.