Франция в древности называлась Галлией и тоже входила в состав Римской империи. Некоторые древние писатели[99] утверждают, что Крискентий, ученик апостола Павла, проповедовал там христианскую веру, другие — что апостол Лука посещал Галлию, но вообще знают очень мало об успехах евангельского учения в этой стране в I столетии и в начале II. Около половины второго века св. Поликарп Смирнский послал в Галлию проповедников. Среди них наиболее известны Пофин и ученик Поликарпа Ириней. С Божией помощью святые проповедники вскоре обратили многих язычников, и Пофин стал первым епископом в Лионе, одном из значительнейших городов Галлии. Во Вьенне, недалеко от Лиона, многие тоже приняли христианскую веру. Вначале язычники относились довольно равнодушно к новому учению. Но когда христианство стало быстро распространяться, то поняли, что оно скоро совсем вытеснит языческое идолопоклонство, и с яростью встали на защиту своих богов. Однако вера Христова к этому времени уже глубоко укоренилась в сердцах, и сотни христиан, укрепленные непоколебимым упованием на Бога, были готовы встретить гонение с твердостью.
Враги истинной веры стали распространять о христианах ужасную клевету, обвиняли их в преступлениях, в развратном поведении, рассказывали, что они едят человеческую плоть и тому подобное. Этими слухами удалось до такой степени возбудить негодование и ненависть народа, что христианам стали везде наносить всевозможные оскорбления: избегали их, не принимали в дома, запрещали входить в народные бани, в присутственные места, гнали даже с площадей, всеми средствами старались обидеть и оскорбить. Сбывались слова Спасителя: Приидут дин, когда всякий, убивающий вас, будет думать, что он тем служит Богу (Ин. 16, 2). Христиане все переносили с терпением и кротостью, устремив все надежды и помыслы к будущей, лучшей жизни. Они без страха слушали крики и угрозы разъяренной толпы, терпеливо переносили оскорбления, ругательства, побои и все, что дух вражды внушал язычникам.
Возбудив таким образом ненависть народа против христиан, враги Христовы наконец формально обвинили их перед судом. В 177 году начались допросы, пытки и казни. Подробности об этом гонении содержатся в послании, написанном, как полагают, Иринеем от имени христиан Лиона и Вьенны и обращенном к Церквам Малоазийским. Из этого послания, сообщенного историком Евсевием,[100] мы извлекаем наш рассказ. Гонение, как видно, было жестоким. «Нельзя словами пересказать, нельзя пером описать всех ужасов, которые слепая вражда внушала язычникам, ни всех страданий блаженных мучеников», — говорит повествователь.
После того как зачинщики гонения представили обвинение на некоторых христиан, их повели на площадь; судья при огромном стечении народа стал их допрашивать. Они все с твердостью исповедали свою веру, и их заключили в темницу до приезда главного начальника (или проконсула) области. Через несколько дней он прибыл и призвал их. При допросе он обращался с ними грубо и сурово. Один молодой христианин, по имени Веттий Епагат, не бывший в числе обвиненных, а стоявший между народом, не мог сдержать негодования. Он выступил вперед и попросил позволения сказать несколько слов в защиту обвиненных, обещаясь доказать, что они ни в чем не виновны. Епагата уважали во всем городе за честную и праведную жизнь. Услышав его слова, проконсул спросил: уж не христианин ли он сам, что защищает христиан? Он отвечал утвердительно, и проконсул приказал тотчас же присоединить его к числу обвиненных, назвав его ходатаем христиан. Пример Епагата одушевил и других верующих, находившихся в толпе народа, они объявили, что веруют в Иисуса Христа. К сожалению, из них оказалось человек десять, которые впоследствии, устрашась мучений, отреклись от веры. Всех заключили в темницу и в продолжение десяти дней присоединяли к ним еще других христиан, так что все городские темницы наполнились узниками. Между ними находились все те, которые благовествованием основали Церкви в Лионе и Вьенне.
Начались пытки. Судьи старались вынудить от христиан сознание в преступлениях, захватили некоторых рабов, служивших у христиан, и пытали их, допрашивая о преступлениях господ. Устрашась мучений, они дали ложные показания, которых добивались судьи, и язычники с торжеством и радостью стали везде повторять эту клевету. Ненависть язычников росла с каждым днем. Не было истязаний, которых бы они не применили, чтобы заставить христиан отречься от веры или сознаться в преступлениях, но ничто не могло победить твердости истинных служителей Христовых. Они не боялись ни пыток, ни смерти. Среди истязаний славили и благодарили Господа. Одного только они страшились пуще смерти: как бы кто из них не отрекся от Христа. Не доверяя собственным силам, они в темнице беспрестанно молились, да дарует им всем Господь помощь Свою и силу совершить до конца начатый подвиг.
В числе узников была молодая девушка, Бландина, рабыня одной из обвиненных христианок. Все боялись, что она не вынесет истязания, ибо была молода и слаба. Но Господь помог девице; среди самых страшных истязаний она только повторяла: «Я христианка, и никаких преступлений не совершается между нами». «Казалось, — замечает повествователь, — что исповедание имени Христова придавало ей всякий раз новую, сверхъестественную силу». Но такая удивительная твердость только больше воспламеняла ярость мучителей, и они придумывали новые пытки. Все христиане претерпели истязания, в особенности же Бландина, Матур, диакон по имени Санкт и Аттал, уроженец Малой Азии. Но пытки не вынудили у них ни отречения, ни сознания в преступлениях. Они только молились, славили Бога и повторяли: «Мы христиане!» Видя такую твердость, некоторые из тех, которые отреклись было от Христа, снова признали себя христианами и объявили мучителям, что скорее вынесут всевозможные истязания, чем отступят от Спасителя. Между ними была женщина по имени Вивла. Ее пытками вынуждали дать ложное показание на христиан, и она, отрекшаяся было от Христа, среди истязаний вновь исповедала Его и громко свидетельствовала о честной жизни христиан. Некоторые из осужденных скончались во время истязаний, другие предали душу Богу в сырой и смрадной темнице еще до казни.
Потребовали к допросу Лионского епископа Пофина. На руках внесли в судилище святого старца, которому было за 90 лет, он уже не мог ходить. Но он не устрашился ни яростных криков, ни угроз. На вопрос проконсула: «Кто Бог христиан?» Он спокойно отвечал: «Узнаешь, если будешь достоин». Тогда народ с яростью бросился на него, осыпая его ругательствами и побоями. Били его кулаками и палками, бросали в него камнями. Наконец его отнесли едва живого в темницу, где он через два дня предал Богу душу.
Бландину, Матура и Санкта вывели в цирк на съедение зверям, но вначале опять подвергли их пыткам. Бландину привязали крестообразно к столбу и выпустили на нее зверей, но звери не коснулись ее, и ее вновь отвели в темницу. Матура и Санкта закололи после борьбы. Народ с яростными криками требовал, чтобы предали зверям Аттала, который был человеком значительным по сану и состоянию. Но так как он был римским гражданином, то надо было ждать разрешения высшего начальства. Его только провели вокруг арены, неся перед ним доску с надписью: «Аттал — христианин». И это название, надежда и слава верующих, было осыпано ругательствами и насмешками. Затем его вновь отвели в темницу, где и прочие осужденные ждали распоряжений из Рима.
Все это дело длилось долго. Христиане в темницах молились Богу и примером и молитвой одушевляли тех, которые отреклись было от веры. Их заключили вместе с исповедниками, потому что они тоже считались виновными в преступлениях. Их положение было жалким. К оскорблениям от язычников присоединялись упреки совести за отступничество, но мученики поддерживали их любовью своей и при помощи Божией возвратили к жизни многих из этих отпавших членов Церкви, так что, раскаявшись в прежнем малодушии, они вновь исповедали имя Иисуса Христа.